От Жванецкого до Задорнова
Шрифт:
Мы с Витей Биллевичем дружески, по-президентски, обменялись призами: он из Риги увёз Кубок Аркадия Райкина, а мне на 10-летие фестиваля «MORE SMEHA» был вручён «Золотой Остап» с формулировкой «За преданность жанру и безграничность».
Картина моего повествования будет неполной, если я не признаюсь, как опозорился на одном из концертов «Золотого Остапа». Мне до сих пор стыдно вспоминать тот день.
Шёл торжественный концерт. Я в программе – как зарубежный гость. Моя задумка была выйти на сцену, поздравить, пожелать, пожать
Но бес меня попутал прямо перед выходом на сцену. Дело в том, что передо мной подряд выступали высокие сановники с похожими миссиями, публика откровенно скучала. Чтобы зевота её вообще не одолела, я нашёл за кулисами гитару, наскоро накропал по памяти на листе один из своих монологов, и тут меня объявляют.
Мой выход на сцену стал вершиной моей сценической безвкусицы. Впопыхах, неподготовленный – и это в таком концерте! Вместо задуманной здравицы в честь «Золотого Остапа» я зачем-то прочёл текст о женщинах. К тому же прочёл его, сжимая между ног мешавшую рукам гитару. А потом спел одну из своих пародий, которую исполнял Илья Олейников.
Чтобы мне впредь неповадно было, насладитесь этой картинкой ещё раз: концертный зал «Олимпийский» полон, я в строгом костюме, с гитарой между ног, читаю неуместную чушь. И мне стыдно.
Простите меня, зрители того концерта и лично ты, друг Биллевич, – больше себе такого я не позволял.
Два Марка
Однажды на фестивале «Золотой Остап» меня поселили в двухкомнатный номер. Моим соседом оказался тёзка Галесник, главный редактор израильского юмористического журнала «Бесэдер».
Вот только узнал я об этом соседстве случайно.
Когда я заселялся, Галесника в номере не было. Только я принял душ и переоделся, раздался звонок. Ласковый женский голос:
– Марик?
– Да. – Это Аня.
– Очень приятно.
– Что же ты мне не звонишь?
– А я и не знал, что должен был позвонить.
– Как ты можешь, ты же обещал!
И дальше полился обильный поток обид и упрёков. Остановил я Аню совершенно убийственным для неё вопросом:
– Аня, извините, а Вы кто?
Она бросила трубку.
Когда пришёл Галесник, я понял, что Марк – это не я, и передал ему разговор с Аней. Мы посмеялись.
Но это оказалось не единственным недоразумением.
Когда все гости фестиваля разъехались, организаторы столкнулись с тем, что из нашего номера был сделан звонок в Израиль. Пришлось выяснять, кто звонил. Галесник мог звонить в Израиль? Конечно – он же гражданин Израиля. А Дубовский мог? Мог – он ведь тоже еврей.
Короче, набрали израильский номер:
– Кто вам звонил из Питера, Марк Галесник или Марк Дубовский?
Но трубку-то поднял родственник Галесника:
– Это звонил Дубовский.
Мы говорим КВН – подразумеваем масляков
Александр
Когда в 1996 году Александр Васильевич побывал на «MORE SMEHA» в качестве почётного гостя, он охотно посидел в жюри, получил Кубок Аркадия Райкина и, довольный, отбыл в Москву.
На дорожку мы с ним успели поговорить о КВНе, о Юрмале, опустевшей и опустившейся в постсоветское время. И придумали, что самое время Юрмалу реанимировать и что летний музыкальный фестиваль КВН «Голосящий КиВиН» (первый годом ранее прошёл в Воронеже) – самое подходящее для этой цели мероприятие.
«Жди», – напоследок сказал Александр Васильевич, – на следующей неделе прибудет мой генеральный продюсер, вы с ним всё и обсудите.
И улетел.
Через неделю прибыл обещанный «генерал», Андрей Лобов, и лето в Юрмале надолго невозможно было представить без КВН.
«MORE SMEHA» проделало большой путь: от Дома офицеров в Риге до концертного зала «Дзинтари» в Юрмале. И расстояние от Дома офицеров до «Дзинтари» – это ещё и путь от подполковника, руководившего этим Домом (помните его крики в 1991 году?), до «генерала» Лобова.
В «Дзинтари» в 1996 году не было никого и ничего.
Знаменитый некогда зал пустовал и нагонял грусть. Неухоженная территория, облезлые деревянные скамейки и никаких концертов.
КВН для меня – лучший телевизионный проект.
Две неразлучные составляющие: КВН, фонтанирующая, энергетически мощная игра, и Масляков, настоящий профи, ревностно оберегающий возделанный им сад.
Александр Васильевич возглавляет мой топ лучших телеведущих. (Если кому интересно, в тройке лидеров ещё Якубович и Ургант.)
В это трудно теперь поверить, но в 1996 году концертный зал «Дзинтари» был абсолютно «мёртвым», и мы с Александром Васильевичем стали его первыми реаниматорами.
Ещё труднее себе представить, как я уговаривал Александра Васильевича продавать билеты на первый фестиваль, ведь в Москве на съёмки игр КВН вход был бесплатным. А уж представить себе цены на наши первые билеты – по 5 латов – и вовсе невозможно. Сегодня зрителей не останавливают и 500 евро за билет.
В конечном счёте, думаю, деньги (точнее, всё возраставшие барыши) и сыграли свою роль в нашей размолвке с КВН.
А. В. Масляков и М. Дубовский. Быть КВНу в Юрмале!
Восемь лет я продюсировал этот успешный во всех отношениях проект.
За эти годы мы тесно сблизились с дружной семьёй Масляковых. Светлана Анатольевна Маслякова – жена, друг, главный режиссёр, они всегда вместе. Их отношение друг к другу и к двум своим главным детищам – Саше Маслякову-младшему и КВНу – не может не вызывать восхищения.