Отавало идет по экватору
Шрифт:
– Уверяю вас, это совершенно необычные животные. Вроде доисторических танков. Я всякий раз, когда приезжаю в Пуэрто-Айора, иду на них посмотреть. Скажу по секрету, еще ни разу не смог отделаться от искушения прокатиться на черепахе.
– Верхом?
– Ага. Но только стоя.
Ариас шествует рядом и вспоминает, как он впервые увидел "чудовище", давшее свое название островам, - гигантскую черепаху-галапаго. Мы направляемся с ним в черепаший питомник.
– Да видел я больших черепах, - отшучиваюсь я.
– В море видел. Прямо в океане. Однажды в Панаме на архипелаге
– Но ведь галапаго - это совсем другие животные, - не унимается Ариас.
– Прежде всего потому, что живут не в море, а на суше. И кроме того, на кагуаме не прокатишься. А галапаго хоть сейчас под седло...
Желтая песчаная дорога уводит нас в заросли невысокого, в человеческий рост, колючего кустарника. Над кустами возвышаются гигантские кактусы опунции. В высоту они достигают десяти - двенадцати метров. Толстые оранжево-коричневые стволы напоминают сосны, только увенчаны они не прозрачными шапками игл, а свисающими с ветвей тяжелыми мясистыми "блинами" с длинными и тонкими шипами. Залитый солнцем кактусовый "лес" похож на сосновую рощу в ясный день - стволы светятся изнутри, будто их наполнили янтарной смолой и пронзили солнечными стрелами.
У входа на территорию Международной научно-исследовательской станции имени Чарлза Дарвина, или, попросту говоря, Дарвиновского центра, останавливаемся перед невысокой каменной пирамидой, чтобы прочитать надписи на двух мемориальных досках. "Биологическая станция Чарлз Дарвин, - гласит текст первой.
– Была открыта в присутствии представителей эквадорских властей 21 января 1964 года". И чуть ниже на белом мраморе: "Республика Эквадор. Галапагосы - Национальный парк. Напоминаем уважаемым посетителям, что реликтовая фауна и флора этих островов находятся под строгой охраной закона".
Минуем узкие ворота, обходим стороной одноэтажное здание черепашьего питомника и оказываемся перед просторными вольерами, отгороженными от дороги метровыми стенками из крупных камней. В вольерах разгуливают черепахи со слоновьими лапами. Они медленно жуют колючие "блины" опунций и еле-еле передвигаются между поваленными на землю стволами кактусов. Вот одна из них забирается в мелкий, заполненный водой бассейн, сооруженный специально для черепах.
– Не исключено, что вон та, самая крупная, быть может, видела самого Дарвина, - задумчиво говорит Ариас.
– Ишь ты, все жует и жует...
Он ловко перелезает через ограду, садится на корточки перед черепашьей мордой и стрекочет кинокамерой. Потом возвращается, передает камеру мне и просит сделать несколько кадров: "Для потомства..."
– А вдруг она и вправду видела Дарвина?
– говорит он, лукаво подмигивает и совершенно неожиданно заключает: - Тем более стоит на ней прокатиться...
Он возвращается к черепахе и осторожно встает ей на спину. "Доисторический танк" выносит вперед столбообразную лапу, потом другую... "Поехали!
– веселится Ариас.
– Но-о-о, прабабушка! Привет от Дарвина!.."
– А если бы вас увидели работники станции?
–
– Обругали бы, конечно, - беспечно отвечает Ариас.
– Да ведь с ней от такой верховой езды ничего не случится. Видели, какие у нее лапы? На станции мне говорили, что некоторые экземпляры достигают полутора метров в длину и весят до четверти тонны! Лишние семьдесят килограммов для таких лап - все равно что мне пару раз чихнуть...
В небольшом стоящем особняком домике размещается музей истории Галапагосских островов. Судя по представленным таблицам, отражающим "цивилизаторскую" деятельность человека, его правильнее было бы назвать "музеем ущерба", нанесенного человеком архипелагу прежде, чем он был объявлен Национальным парком. Здесь же по копиям документов и фотографиям можно познакомиться и с историей создания самого Дарвиновского центра.
Все началось с того, что в 1959-году, когда отмечалось столетие выхода в свет труда Дарвина "Происхождение видов", в Брюсселе был основан "Фонд Чарлза Дарвина для Галапагосских островов". Его учредителями и жертвователями средств стали ученые многих стран. Напомню, что тогда же правительство Эквадора объявило острова Национальным парком.
Двумя годами позже примерно 2750 ученых из разных стран мира, собравшись на Гавайских островах, обратились к эквадорскому правительству с призывом принять эффективные меры с целью сохранить неповторимое богатство, каким являются Галапагосы. Вскоре на архипелаге появилась крупная международная экспедиция. В течение полутора месяцев специалисты разных национальностей и научных профилей тщательно обследовали острова. Они описали все признаки сейсмической активности, составили каталог всех форм животного и растительного мира, какие там встретили. Их рекомендации легли в основу международного научного проекта по сохранению Галапагосских островов.
Вскоре в поселке Пуэрто-Айора в южной части острова Санта-Крус появились строители. На противоположном берегу бухты, которую назвали бухтой Академии, на небольшом мысу выросли первые помещения Дарвиновского центра. Официальное его открытие состоялось в январе 1964 года под эгидой ЮНЕСКО. А в 1978 году Межправительственный комитет ЮНЕСКО по вопросам Достояния человечества на своей второй сессии, состоявшейся в Вашингтоне 8 сентября, принял решение объявить Галапагосские острова Природным достоянием человечества.
Перед Дарвиновским центром была поставлена задача изучения и охраны редких островных видов. Поначалу постоянного штата ученых не было, и всю работу проводили ученые, приезжавшие в командировки. Но и они, несмотря на свои весьма ограниченные возможности, сразу включались в работу по восстановлению равновесия, существовавшего некогда между природной средой островов и их первоначальными обитателями.
Родиной гигантских черепах считается Юго-Восточная Азия. Их ближайшие родственники и сегодня обитают на Маскаренских островах в Индийском океане. А вот как на Галапагосы попали их нынешние обитатели - черепахи-галапаго, до сих пор остается загадкой.