Отблески света

Боталова Мария

Я падаю на землю, ударяясь спиной и затылком. Тэан падает сверху, своей тяжестью выбивая из легких весь воздух. Стараясь не обращать внимания на боль, я спешу сместить Тэана в сторону и выбраться из-под него. Руки и ноги дрожат, отказываясь повиноваться, но мне удается сесть.

Я подползаю к Тэану, однако не успеваю коснуться. Земля неожиданно содрогается. Воздух сгущается, темнея, по-настоящему чернея. Отовсюду, из-за созданного Высшими купола, с разных сторон хлещет Тьма беспросветным, мощным потоком. Прямо над нами туманные реки соединяются в одну – она обрушивается вниз, аккуратно входя прямо в грудь Тэана. Его тело выгибается

дугой, пальцы смыкаются, впиваясь в землю и вырывая из нее клочья травы. Я буквально чувствую его боль, но сижу, замерев, не решаясь приблизиться. Наконец поток истощается. Последние клочья скрываются в груди Тэана, и его тело резко расслабляется. Это пугает.

– Тэан! – вскрикиваю я, подаваясь к нему.

Нет, нет, он не может погибнуть! Мой сильный, непобедимый Тэан, Душа Тьмы в человеческом обличье. Он не может…

Я не успеваю поймать его взгляд. Янтарные глаза гаснут чуть раньше, чем я склоняюсь над Тэаном. Бледное лицо застывает в неподвижности, пустые глаза устремляются к небу – оно появляется только на мгновение, когда Тьма перестает заслонять его собой, а Высшие еще не воздвигли новый купол.

Не соображая, что делаю, я подтягиваю безвольное тело Тэана к себе. Устраиваю его голову на своих коленях, не в силах отвести глаз от непривычно безжизненного лица. Зачем-то поправляю растрепавшиеся волосы. Провожу дрожащей рукой по щеке, касаюсь обугленной одежды. Сердце бешено колотится в груди, дыхание сбивается в прерывистые хрипы. Где-то на заднем фоне мелькают приглушенные цвета заново возводимого купола, но все это не имеет значения.

Тэан мертв.

– Эх, а я думал, что они наконец воспользуются силой одновременно, – бормочет Ахташель. – Или смерть Алисы должна была вызвать вспышку Первозданного Света, накопившегося в ней. В таком случае Свет обязательно коснулся бы Тьмы, выброшенной Тэаном на ее защиту.

– А мы на этот раз все верно рассчитали, – неожиданно заявляет Золотистый. – Место Тэана вар Хашшена во Тьме.

– Какой рискованный ход! – смеется Ахташель.

Меня они, кажется, совсем не замечают. Но Синий медленно поворачивается, обращая в мою сторону безликий сгусток света.

– Ты должна знать, мир очистился от Тьмы. Перед смертью Тэан успел забрать ее с собой. Мы избавим тебя от неприятных обязанностей. – Высший кивает в сторону неподвижного тела, и под его взглядом, прямо на моих руках Тэан начинает исчезать. Постепенно он утрачивает краски и плотность, становится полупрозрачным, невесомым, и в какой-то момент от него не остается совсем ничего. – Можешь не беспокоиться, Ахташеля мы накажем. И свою часть сделки выполним, как только близнецы окажутся в Аль’ерхане. Еще встретимся. – С этими словами Синий растворяется, на светящейся цепи утягивая за собой арестанта. Затем исчезает Фиолетовый. И, наконец, Золотистый. Спустя несколько секунд тает разноцветный купол.

Я сижу на выжженной земле прямо на коленях и бездумно разглядываю руки, которыми до сих пор прижимала Тэана к себе. Ладони еще чувствуют гладкий шелк волос и похолодевшую, изувеченную кожу, но теперь касаются лишь воздуха.

Наверное, это называется шоком, а может, сработал защитный механизм психики. Или дело в том, что Тэан чуть не стал причиной гибели целого мира, а я не могу простить его за это, как и за то, что он уничтожил нечто важное во мне самой. Просто эмоции вдруг разом покидают меня, не оставляя совершенно ничего.

Я чувствую пустоту, гулкую, безграничную. Нет ни боли, ни сожаления, ни ужаса, ни истерики. Совсем ничего.

Лишь отстраненно, с полным равнодушием я отмечаю, что Высшие достигли еще одной своей цели. С самого начала они хотели толкнуть Тэана во Тьму, но пообещали мне, что не заберут его, если соглашусь на сделку и отправлюсь за близнецами. О, они не нарушили договор, не отобрали Тэана! Просто он погиб, сам, без их помощи, а за действия предателя остальные не в ответе.

Это понимание не вызывает эмоций и не меняет ровным счетом ничего, потому что внутри меня теперь такая же выжженная пустыня, как на этом проклятом клочке земли, где Тэан нашел свою смерть.

А ведь в самый последний момент, растрачивая силы на невероятный рывок, Тэан все же забрал Тьму с собой, не позволив остаться ей здесь, в мире, где Тьме не место. Эта мысль брезжит где-то внутри, но и она, раздавленная неподъемной пустотой, не вызывает в моей душе отклика.

– Алиса! – раздается где-то поблизости голос Альрайена. – Ты одна? Что здесь произошло?!

Аллир подскакивает ко мне, но, встречаясь с опустошенным взглядом, вздрагивает и в первое мгновение даже отшатывается. Немного медля в нерешительности, он все же наклоняется и подхватывает меня на руки. Я не сопротивляюсь. Ощущаю себя как никогда похожей на безвольную куклу, которую долго дергали за веревочки, заставляя плясать в угоду себе, а потом за ненадобностью обрезали эти ниточки, выбросив бесполезную марионетку на свалку.

Все происходит как в тумане. Альрайен создает портал, с помощью которого мы вместе с близнецами и фоарами перемещаемся в Аль’ерхан, прямо в замок к аллиру. Близнецов размещают в гостевых комнатах и до востребования предоставляют самим себе. Кто расскажет им, что Высшим нужен только Шей, а до Вивиллы им нет никакого дела? Как ребята отнесутся к подобному заявлению? Что будет делать Виль, оказавшись совершенно ненужной в чужом мире? Согласится ли Шей стать Хранителем Тьмы, узнав, как поступили с его сестрой? Все эти вопросы мелькают в голове, не задевая в душе ни единой струны.

Альрайен боится оставить меня одну в таком состоянии, а потому приводит в свою комнату. Зачем-то я соглашаюсь принять ванну, переодеться в чистую одежду и даже немного поспать. Едва оказываясь в постели, я мгновенно погружаюсь в сон, наполненный все той же пустотой.

Утро не приносит облегчения. Открываю глаза, вижу Альрайена, лежащего на противоположном краю кровати лицом ко мне.

То ли он не хотел тревожить меня, то ли я во сне оттолкнула его подальше и сама откатилась на самый край, но, как бы там ни было, нас разделяет около полутора метров постельного пространства. Лицо аллира нахмурено. В каждой черточке, в каждой линии чувствуется мрачное напряжение.

Наверное, он с тревогой наблюдал за мной до тех пор, пока не заснул, а теперь я рассматриваю его, пытаясь отыскать в себе отголоски каких-либо чувств. Где-то глубоко внутри что-то гулко, отчаянно бьется, но я никак не могу понять, что же это такое. Прощаю ли я Альрайена? По-прежнему ли хочу избавиться от брачных уз? Теперь это не имеет никакого значения.

– Любуешься своим мужем? – Аллир приоткрывает глаза.

Вяло улыбаясь, я отворачиваюсь от него и сползаю с кровати. Почему-то я уверена, что сейчас явятся Высшие.