Отбор не приговор

Самсонова Наталья

«Странно, лесной народ же. Или они не спят на траве?», подумала принцесса и тихонько вздохнула, даже мысленно ее вопрос звучал бестактно. А значит, удовлетворить любопытство не получится. Хотя… Если зажать Идриса где-нибудь за кустом, то можно попробовать.

Представив, как она ловит бедного эльфа и заговорщицки спрашивает, спит ли оный эльф на траве, Лотанари тихонько рассмеялась.

— Поделишься? — заинтересовалась Лима.

— Потом, — выдавила Лота.

Сдерживать смех становилось все сложнее, поскольку картинка в голове обрастала подробностями. Эльф бледнел,

краснел и заикался, утверждал, что не может ответить на вопрос и что лучше спросить у Правителя. Кое-как утихомирив расшалившиеся мысли, принцесса обратилась к гордому обладателю лавандовых глаз:

— Когда мы прибудем в Эльфхиир?

— Границы Эльфхиира мы пересечем завтра, а в Ллитари, нашу столицу, въедем к ночи. Вы желаете остановиться в гостинице или сразу отправиться во дворец.

Подруги переглянулись и Лота задумчиво ответила:

— Гостиница, наверное. Что среди ночи людей, то есть, эльфов третировать. А там утром уже можно будет и во дворец отправиться. У вас есть какие-то традиции?

Эльф на мгновение смешался, но быстро взял свои эмоции под контроль и сдержанно ответил:

— Полагаю, вы говорите о подарках. Правитель принимает в дар исключительно растения, но прежде чем вы решите, что это хорошая мысль, учтите — вам придется сажать цветок самостоятельно.

Принцесса пожала плечами и решила, что если уж они смогли выкопать ту бело-голубую прелесть, то уж точно смогут и закопать. После чего она уверенно произнесла:

— Чудесно, мы подарим Правителю цветок.

— В лесу копнете? — с интересом спросил Идрис.

Остальных от такой постановки вопроса чуть удар не хватил. Но при этом было заметно, что да, ушастикам оч-чень интересен ответ на поставленный вопрос.

— Зачем? Я же от души буду дарить, — широко улыбнулась Лотанари. — Мне поможет магия!

Что самое интересное, принцесса не сказала ни слова лжи — цветок она и правда от души подарит, ей не жаль. И да, магия ей в этом действительно поможет.

На этом дискуссия увяла. Идрис собрал посуду, унес ее куда-то в темноту и вернулся с кружками. Когда травяной отвар был допит, Лотанари и Лиму проводили к выделенному шатру. Внутри которого не обнаружилось мебели.

— То есть они притащили стулья и забыли про кровати? — поразилась Лима.

— Или они спят на полу, — пожала плечами Лотанари. — Нам не привыкать. Зато позаботились и выдали по ночной рубашке.

— Опять ты отлежишь мне бок, — беззлобно проворчала лисица. — Надо будет в Ллитари купить хороших удобрений, магических. Чтобы ускорить приживание… Прикорнение? В общем, чтобы куст не сдох, а то неловко может выйти.

— Меня вряд ли выпустят из-под надзора, — вздохнула принцесса. — Вся надежда на тебя.

Переодевшись, Лотанари наколдовала простенький матрасик, Лима перевоплотилась и устроилась на нем. Принцесса легла рядом и положила голову на теплый пушистый бок.

— Спокойной ночи.

Ответом ей стал тихий фырк. Первый день в новой жизни прошел и, кажется, прошел неплохо.

Глава 4

Утром Лота не сразу сообразила, где она.

На мгновение ей показалось, что они с Лимой в академии, в карцере. Все-таки, если как следует разозлить ректора, то даже принцессу с верной подругой могут отправить в столь неприятное место.

— Как думаешь, — сонно спросила Лота, — тут есть ручей? Умыться бы, да рот с зельем прополоскать.

Лима не спешила превращаться в человека, потому просто фыркнула и, подцепив ночнушку подруги, потянула ее к выходу.

— Думаешь, это прилично? — усомнилась Лотанари, — хотя, вроде ничего не просвечивает. Да погоди ты, дай хоть туфли обую. И зелье, зелье надо взять! Все, я готова.

Никого из эльфов они не обнаружили, чему принцесса очень порадовалась. Все-таки по утрам у нее совсем не королевский вид — волосы всклокочены, лицо заспанное, да и подол ночной рубашки намок от росы.

— Ох, всегда подозревала, что шелковые туфельки на каблучке совершенно не подходят для прогулки по лесу, — ворчала Лота. — Не могу вспомнить, у нас есть что-нибудь в сундуках.

Лисица только фыркнула, и мотнула мордочкой направо. Лотанари прошла меж двух пышных кустов и увидела звонкий прозрачный ручей. С наслаждением напившись, она умылась, прополоскала рот и аккуратно сплюнула зелье подальше от чистой воды. После нее к ручью подошла Лима, напилась и, пофыркивая, отошла.

— Интересно, на завтрак у нас тоже будет трава? — задумчиво спросила Лота. — Пару лет назад эльфийская делегация отдала должное рябчикам в кисло-сладком соусе. Значит, они не травоядные. Логично?

Лима выразительно вздохнула, говорить в лисьем обличье она не могла. Что, в прочем, совершенно не смущало Лоту.

— Логично, — ответила вместо подруги принцесса. — Значит, либо нам так «повезло», что нас сопровождают травоеды, либо это, как мы уже предполагали, провокация. Либо они хотят, чтобы я похудела. Но это тоже та еще провокация, согласись?

Даже если Лима хотела ответить, она этого попросту не успела сделать — подруги вернулись к шатрам, где происходило эпическое действо. Ну как эпическое? С одной стороны, Идрис спокойно разводил костер, с другой стороны, оставшиеся шесть эльфов, старательно страдали. По-эльфийски сдержанно, но с каким-то человеческим надрывом. Они замерли полукругом перед шатром, в котором подруги провели ночь и, сложив руки в молитвенном жесте, уставились в небеса.

Не решившись отвлекать высокородных (мало ли это стандартная утренняя процедура?), Лотанари подошла к Идрису.

— Кто-то умер? — дипломатично спросила принцесса.

— Нет, что вы, — улыбнулся эльф, — Ее Высочество ушла в лес и сгинула.

— Я просто умыться сходила, — смутилась Лота. — Люди любят умываться по утрам. И по вечерам.

Идрис рассмеялся:

— А мы для вас приготовили серебряные тазы. Отдельно для лица, рук и тела.

Затем он что-то крикнул по-эльфийски, так быстро, что Лота поняла лишь отдельные фразы. Поняла и тут же усомнилась в своих языковых способностях. Ведь Идрис явно был изгоем среди светловолосых ушастиков, но при этом слова он выбрал, мягко говоря, не слишком почтительные.