Отбор невест для драконьего принца: провести и не влюбиться
Шрифт:
– Все, все уже позади, - негромко сказал Берт, гладя меня по голове. Ну вот, теперь городские кумушки примутся сплетничать с утроенной силой – но мне было все равно. У меня был Берт и чудеса, в которые я могла верить. – Гаспар ее порвал, эту тварь. Все в порядке, Лана.
– Да, - всхлипнула я. – Да, я в порядке.
Я отстранилась от Берта, и мы пошли к участницам отбора. Эжен вовсю утешал девушек: Эве протянул свой платок, Вере помог подняться, что-то негромко сказал Кейт, которая так и не выпустила свой нож, и приобнял за плечи Джен. Джен всхлипывала,
– Отдайте нож, моя дорогая, - мягко произнес Эжен и с усилием вытянул нож из стиснутой руки Кейт. – Вот так, все уже позади. Как смело вы поступили! Схватили оружие, были готовы защищаться! А вы, Джен! Не бросились бежать, а спасали соперницу, это очень достойно.
Джен лишь всхлипнула. Кейт провела ладонями по щекам, стирая слезы. Макс подсуетился: быстро налил воды в стаканы, провел над ними руками, и вода наполнилась серебристыми искрами.
– Пейте, девушки, это успокоительное, - приказал он. – В былые времена я бы посоветовал чего-то покрепче, но не теперь.
Участницы отбора послушно осушили стаканы, и было видно, что им сразу же полегчало. А тут и какой-то мальчуган прибежал, крича во всю глотку:
– Линда жива! В подвале дрыхла! Так обиделась, что все проспала!
Все дружно рассмеялись. Амин вздохнула и помахала нашим студентам-помощникам.
– Ну что, ребята, - устало сказала она. – Давайте убирать все это. Хоть бы до вечера разгрести.
Глава 9
Появление старого хозяина садов Алейны, который к тому же проявил себя настоящим героем и убийцей чудовищ, привело всех горожан в ажиотаж. Гаспара обступили зеваки, расспрашивая его сразу обо всем: а каково было столько лет пролежать в склепе, а как же он не испугался той страховидлы, а что он дальше будет делать? Гаспар отвечал на вопросы, и было видно, что все это ему нравится. Собирая посуду в коробки, я услышала краем уха, как одна из горожанок предметно поинтересовалась у подруги, как у упырей обстоят дела с плотской стороной отношений.
Да, кажется, наши дамы просто так Гаспара отсюда не выпустят. Им важно, что есть мужчина, свободный и богатый – а насколько он жив, это уже не имеет значения. Надо напрыгивать и хватать, пока более проворные не подсуетились.
Макс прошел мимо столов и припасов, покачивая артефактом – кристаллом на цепочке – и угрюмо сообщил:
– Это все можно выкидывать. На всех вещах посмертные оттиски лицехватчика. Хорошо, если после этой еды отделаешься расстройством желудка, а то можно и богу душу отдать.
Я мысленно выругалась. Мало того, что отбор невест в очередной раз перепугал весь город, так он еще и встает в немалые деньги. Что касалось денег, так тут бургомистр держал нос по ветру и учуял, что у Гаспара имеются немалые капиталы. Сейчас он краем уха слушал принца Эжена, который рассказывал о том, что Гаспар со всеми удобствами разместился в садах Алейны, и приговаривал:
– Как же, как же, вернулся настоящий хозяин этих мест! А места-то
Гаспар делал вид, что все это к нему не относится, тем более, какая-то барышня мягко, но крепко взяла его за рукав и принялась щебетать что-то очень завлекательное. Амин посмотрела в их сторону и, перелистывая свою записную книжку, пробормотала:
– Вот народ, а? Даже упыря рады подцепить.
– Упыри, милые леди, не имеют склонности к физической страсти, - тоном лектора сообщил Макс. – Они же покойники. Так что там никому ничего не светит дальше поцелуя ручки.
Амин скривилась, должно быть, представив, как именно Гаспар будет целовать ручку, и спросила:
– Так зачем же он сейчас с ней так улыбается?
Макс лишь развел руками.
– Из любви к искусству, я полагаю. Или ему просто скучно.
Петрова вздохнула и сказала:
– Ну ладно, пусть развлекаются. А я молодец. Как знала, заказала все для этапа в двойном экземпляре. Вот бы нам теперь ждать, когда все привезут, да? А теперь осталось только выгрузить да расставить.
Мы все дружно согласились, что Амин действительно молодец. Берт приобнял меня за плечи и спросил:
– Как ты?
– Все в порядке, - ответила я. Сейчас, когда приключение осталось позади, мне было не по себе от того, что Берт видел мой страх. Я привыкла прятать от других то, что могут потом использовать мне во вред: страхи, привязанности, чувства, мечты…
– Ты была очень бледная, - негромко произнес Берт. – Я за тебя испугался.
И это тоже было в новинку. За меня никто не боялся, кроме родителей и Петровой. Я посмотрела на Берта с самым беспечным видом и сказала:
– Все правда хорошо. Давай работать?
Мы провозились до вечера, сначала убирая испорченные столы, продукты и посуду, а потом расставляя все заново. Народ постепенно разошелся с площади в сторону кабачков и погребков – надо было обсудить и чудовище, и появление упыря, и то, с каким выражением лица уже настоящая Линда выходила из дому. После того, как к завтрашнему этапу все было подготовлено, а Макс натянул защитное полотно над вещами, мы отправились по домам. Я держала Берта под руку и чувствовала: вот тот человек, на которого я наконец-то могу опереться.
Это была не та любовь, о которой так горячо пишут в романах. Я бы назвала это увлечением, которое смешано с дружбой, уважением и интересом. Мне не хотелось думать о том, как долго оно продлится – я просто шла рядом с Бертом, и мне было хорошо.
Мы даже ни о чем не говорили. Просто пришли домой, зашли в гостиную, и Берт снял заклинание с картины и сказал:
– Кажется, я уже могу показать ее. Самое главное тут написано.
Никто никогда не писал моих портретов. Мне всегда хватало отражения в зеркале, и там нечем было гордиться настолько, чтобы заказывать еще и портрет. Я подошла к холсту, не надеясь, в общем-то, увидеть там что-то особенное.