Отчаяние бессмертных
Шрифт:
Из пореза на плече начало сочиться салатовое пламя, остановившее кровь и прижегшее рану. По рукам побежали едва заметные призрачные языки пламени. Они столь разительно отличались от того насыщенного ярко-зеленого огня, что даже противник Ивириона обратил на это внимание.
– Решил сменить подход?
– Нет, – мертвенно холодным голосом ответил Ивирион. – Я просто стал серьезен.
Призрачное пламя сорвалось с рук и врезалось в сверкающий белизной нагрудник. Если раньше огонь не причинял его противнику никакого вреда, то теперь Ивирион видел – в этот
Священника отбросило назад, призрачный огонь за секунду заставил белый доспех почернеть, отчего серебряные полосы на нагруднике стали едва видны. Отбросив за спину синий плащ, мечник поднялся с земли. Теперь в его взгляде пылал гнев, смешанный с удивлением.
– Но вот что мне любопытно: почему мы слабеем не только рядом с вами.
Огненный шар сорвался с бледных пальцев, однако взмах меча разрубил его, как и волков до этого. Но вот только в этот раз пламя не исчезло. Напротив, оно разгорелось еще ярче и вновь отбросило мечника назад. Плащ в считанные мгновения сгорел, но мужчина вовремя успел разорвать цепь на пряжках-застежках и отбросить пытающую ткань подальше от себя.
– И у меня появилась одна теория.
Очередной взмах рукой заставил разойтись землю перед Ивирионом, и из разломов хлынул поток миниатюрных существ размером не больше ладони. Их были сотни, и стая эта рванула вперед.
– Хочешь, я поделюсь с тобой ею?
Мужчина вместо ответа громко выругался, описывая дуги мечом и нашинковывая невиданных огненных существ по десятку за раз.
– Будем считать, что да.
Семь огненных созданий ловко взобрались по ноге мечника. Мужчина пытался стряхнуть их с себя, но не мог ни на секунду отвлечься от более важного занятия – борьбы за собственную жизнь. И не зря.
Эти существа были не так слабы, как могло показаться. Да, они были малы. Да, они выглядели безобидно, по сравнению с призванными ранее волками. Но их сила заключалась совсем не в этом.
Семь созданий впились в бедро воина, защищенное холодным металлом доспеха. И взорвались. Семь ярких вспышек прорезали тьму, скрывая противника с глаз Ивириона огненным облаком.
Ивирион шагнул вперед, десятки созданий перед ним осторожно разбрелись в стороны, пропуская вперед своего хозяина:
– Что, если всему виной вы?
Ступая по оплавленной земле, Ивирион склонился над обожженным человеком. Меч разрушился, доспех покрылся широкими трещинами, из которых толчками выплескивалась темно-красная кровь. Кожа на голове практически почернела, а кое-где едва заметно проглядывалась кость. А нога... Она попусту отсутствовала.
– Верующие, – Ивирион вплотную приблизил свое лицо в своей жертве. Его собственная белая кожа так сильно контрастировала с почерневшей от огня плотью мечника, что становилось даже странно. – Чем сильнее вы верите – тем сильнее ваша сила. И тем слабее воздействие на вас некромантов.
Ивирион опустил свою ладонь на голову едва живого мужчины.
– Однако вот в чем проблема: вы все веруете в своих богов, однако ваша вера не одинакова. Например, вот эти полосы на твоем нагруднике.
– Как ты...
– И вот в тот раз я тоже почувствовал силу. Вот только тогда мой противник был явно слабее. Намного слабее. И еще один любопытный момент. Я проник в ваш храм. В место, наполненное верующими. В место, в которое, если следовать моим рассуждениям, я не смог бы попасть. Никак! Даже теоретически. И вот отсюда у меня возникает вопрос: что ошибочно? Мои выводы или же ваша вера?
– Т... ты не... Я теб...
– И вот мой вывод: ваша вера не ошибочна. Равно как и мои выводы. Значит, из этого может быть только один вывод, – прошептал некромант. – Люди, что ищут утешения в вашей вере, вовсе не проникаются ею. Они не верят в двух богов. Они не верят в то, что ваше дело правое. Они не верят вам!
– Будь ты проклят!
Рука обожженного мужчины взметнулась наверх. В скрюченных пальцах все еще была сжата рукоять меча с небольшим зазубренным куском, оставшимся от некогда опасного оружия.
Обломок меча впился в раскрытую ладонь, выставленную Ивирионом в качестве защиты. Брызнула кровь, но некромант не отступил. Пламя в считанные секунды охватило руку некроманта и быстро перекинулось дальше на запястье противника.
Мужчина истошно закричал, когда огонь начал пожирать его руку.
– Это было не очень умно, – словно не замечая боли в руке продолжал некромант. – Сейчас ты ничего не можешь мне сделать. Ничего! Ну а я, – пламя уже полностью охватило руку едва живого человека, но Ивирион загасил его. – А я могу. И я вытащу из тебя все, что только возможно.
Ладонь на голове мужчины засияла зеленым светом, по белой коже пошли мелкие темно-зеленые трещины. Словно мрамор, подвергшийся разрушению. Мельчайшие щупальца огня распространились по голове едва живого мужчины, устремляясь к глазам и ушам, рту и шее.
– А теперь, ты расскажешь мне все. И я не намерен слушать твой религиозный бред, которым явно забита твоя голова. Дай мне узреть истину!
И мужчина закричал.
* * *
Образы. Сотни. Тысячи расплывчатых едва ощутимых образов, что проносились мимо него. Вот что он увидел. Вот что представляло собой сознание человека. Какие-то из них сияли, а другие были замутненными. Что-то было более четким, что-то менее.
Ивирион оказался посреди всего этого водоворота, пытаясь сосредоточиться. Что скрывал этот человек? Почему? И какие сведения в его голове были ему нужнее всего?
Детство? Все может быть. Как-никак церкви двух богов двадцать лет. А ему? Тридцать два. Быть может, он был свидетелем возвеличивания церкви? Рождение, рождение брата и сестры, жизнь на ферме, а затем и в большом городе.
Нет. Не то.
Тогда как? Как он стал одним из тех, кто носил синие доспехи? Быть может в юношестве?