Отчаяние. Том 1
Шрифт:
Нет. К чёрту.
Твари приходят туда, где люди. Это уже понятно. Я был в лесу — тварь вылезла из кляксы. Бес говорил, что они все из клякс вывалились. Где шум, огни, запах — туда и лезут.
А я один. И если я не совсем идиот — мне в город не суйся. По трассе — значит по следу. По следу — значит прямо в пасть. Значит — в лес.
Пусть дольше, пусть страшнее, пусть промокну до трусов — зато шанс выжить выше. Надо найти нормальное, тихое укрытие и отлежаться, пока полностью не восстановлюсь.
Я вылез из машины.
Ночь уже настала. Воздух — прохладный, сырой. Луна где-то в тучах, но хватает, чтобы видеть очертания. Машина стояла криво, носом в сторону леса. Позади — чёрная плотная стена деревьев.
Вскинул сумку на плечо и шагнул в темноту.
Лес встретил меня звуками — капанье, потрескивание веток, какой-то далёкий крик совы или хуй знает кого. Всё в порядке. Лес жив. А если жив — значит, тварей пока нет.
Пока.
Я шёл медленно. Каждый шаг — боль, но терпимая. Главное — не останавливаться. В голове было одно: найти место, где спрятаться. Переждать. Прийти в себя, разобраться с системой. А потом — домой.
Я вышел на просвет, где деревья наконец-то разошлись. Пролесок — небольшой, как поляна для пикника, только без веселья, с комарами и полной уверенностью, что я тут сейчас сдохну.
И тогда я его увидел.
Сначала — тень. Над деревьями. Мелькнула и исчезла. Я замер, поднял голову. Ничего.
Сделал пару шагов — снова. Быстрее, чётче. Пролетело над верхушками, словно огромная летучая мразь с курсом на жертву. Шорох ветра, взмах крыльев — и опять тишина.
Я прижался к дереву, медленно достал клинок. И что ты мне сделаешь, крылатая тварь?
Ну охуенно вообще. Теперь ещё и летающие. Спасибо, блядь, Система. Ещё скажи, что он с ночным зрением, чтобы совсем повеселиться.
Я двинулся дальше. Тихо. По земле, как разведчик без мозгов. Оглядывался. Деревья дрожали от ветра — или от меня?
И тут я услышал свист. Свист, который нарастал. Сверху.
Я только поднял голову — и увидел, как нечто падает с неба.
Огромное. Чёрное. С кожистыми крыльями. Морда как у акулы, если бы та жила в аду и питалась детьми. Две лапы с когтями, тело как у сраного птеродактиля. И скорость... Сука, оно летит прямо на меня!
Я рванул. Бросил сумку — да пусть хоть жрёт её, там всё равно одни стволы, бинты и пол бутылки рома.
Влетел в лес, обратно, в гущу. Ветки хлестали по лицу, больно, но я не останавливался.
За спиной — грохот, шорох, взмах крыльев. Он пикировал, пытался схватить.
Один раз чуть не задела плечо когтём.
Второй раз пролетела слишком низко, зацепив крылом стволы и ветки.
И в третий — ошибся.
В густой части леса деревья были ближе друг к другу. Он нырнул сбоку, со стороны, думая взять меня на маневре.
И врезался.
Раздался хруст. Ветка — или кость?
Я остановился, повернулся.
Надеюсь оно только
Тварь лежала. Мгновение — и она поднялась. Сложила крылья, как зонт после шторма. Помотала башкой, будто пытаясь отогнать комара размером с грузовик.
И посмотрела на меня.
Глаза. Чёрные. Мерцающие.
А потом как заревела!
И я кажется припустил жидким в трусняк.
А потом, как долбаная курица размером с лошадь, побежала на двух лапах прямо на меня не прекращая верещать!
Глава 8
– Блядь!
Я не думал. Никаких планов, никакой тактики. Просто — беги.
Прыгнул вбок, нырнул под ветки, продрался сквозь куст — и снова побежал. Позади слышалось топ-топ-топ-топ, как будто за мной мчалась тонна куриного бешенства с реактивным двигателем и хронической яростью.
— Да ты издеваешься! — заорал я, когда очередная ветка врезалась мне в лицо. — У тебя ж, блядь, крылья есть! Летай себе! Почему по земле-то, как дебил?!
Ответом было верещание, от которого уши свернулись в трубочку, а внутренности подали заявление об эвакуации.
Я обернулся — зря.
Она неслась. Быстро. Слишком быстро для курицы. Или птеродактиля. Или вообще чего угодно, что должно было жить в кошмарах, а не наяву. Даже быстрее меня!
– Сука, сука, сука!
Прыжок — коряга — я через неё, как олень с паникой в глазах. Тварь зацепилась за ту же корягу, коротко взвизгнула, но не остановилась. Только разозлилась сильнее.
— Ну всё, — пробормотал я, — ща сожрёт меня, потом мою сумку, потом этот лес. И бутылку рома. Тварь, конечно, но со вкусом.
Дальше был поворот. Я влетел в небольшой овраг — не заметил. Земля под ногами ушла, как последняя надежда. Я грохнулся вниз, кубарем, с матами, ветками в волосах и кровью во рту.
Упал. Замер.
Сверху — шаги. Хрип. Шорох.
Я затаился. Почти не дышал. Даже сердце как будто решило: «Ладно, помолчу».
Тварь подошла к краю оврага. Я слышал, как она дышит — тяжело, глотками, как будто сейчас блюёт огнём или выбрасывает яйца, я хер знает, как эти твари размножаются.
Потом — тишина. И через пару секунд... кап. На лоб. Кровь. Моя? Её?
Я всё ещё лежал, сжимая в руке кинжал, который даже блестеть перестал от ужаса.
Тварь не спрыгнула.
Ушла.
Нет. Пошла по краю оврага, обходит. Ищет спуск?
Времени — мало.
Я поднялся. Медленно. Каждая мышца ныла. Голова гудела, как старый сервер после взлома.
Я посмотрел на кинжал, потом наверх.
— Ну чё, птичка, ща у нас будет земной бой, а не твоя аэросрань. Хочешь — получишь.
Я стоял внизу, среди сырой земли и гнилых корней. Всё внутри гудело, но не от адреналина — от истощения. Каждый вдох будто резал горло, а сердце стучало, как кувалда по броне.