Отчаяние

Лебедев Константин Васильевич

— Последнее, чего хочет церковь, это нашего возвращения. То, что мы узнали, может пошатнуть ее единоличную власть на континенте, — не остался в стороне доктор Рокуэл.

— Я приведу его, — крайне недоброжелательным тоном произнес мистер Норрингтон.

— Постой, Джонатан. Будет лучше, если инквизитор придет сюда по своей воле. Нам не нужно лишнего внимания со стороны команды. Будет лучше, если его заманит лейтенант Колгрейн, — остановил его капитан.

Пит слегка побледнел. Он не испытывал вражды к инквизитору и чаще других бывал в его храме. Поэтому Хольт и выбрал в качестве приманки

человека, которому Йон доверял бы больше всех из офицеров.

— Скажу, что необходимо прочесть молитву над телом убитого, — сдался Пит через несколько секунд уговоров.

— Отличная идея, мистер Колгрейн. Исполняйте.

Когда за Питом закрылась дверь, мистер Нортхэм напомнил всем, что недооценивать инквизитора не стоит. Было решено, что офицеры рассредоточатся по разным углам лазарета, а Джонатан Норрингтон, как самый искусный воин, примет на себя главный удар.

— Сразу не нападать. Пусть немного расслабится и прочитает молитву над бедным мистером Хиксом. Чарли, накрой его полотном, — приказал капитан.

— Огл не одобрит нападение на служителя церкви, — предупредил думающий сразу обо всем мистер Нортхэм

— Именно поэтому я решил оставить его наверху, — ответил Хольт, и Итан поразился его проницательности.

Должно быть, капитан пришел к выводу о виновности инквизитора еще на верхней палубе и отстранил от участия того, кто мог бы чинить препятствия его суду. Более того, он дождался, пока кто-то другой придет к аналогичному выводу, прежде чем привести свой план в исполнение.

Через несколько минут в лазарет вернулся первый лейтенант в сопровождении Йона. Согласившись с просьбой капитана, священнослужитель начал проводить обряд над телом усопшего. Со своими ролями удавалось справляться всем, кроме мистера Грея. Простодушный Родрик не справился с напряжением. Своим нервным поведением и бегающими глазами он вызвал у инквизитора лишние подозрения. Воин Создателя нарочито медленно читал молитву над телом рулевого Хикса, давая себе время оценить сложившуюся ситуацию. Маска помогала ему скрывать эмоции и движения быстро оценивающих помещение лазарета глаз.

Его поведение теперь заставило напрячься и всех остальных. Только слепой мог бы не понять, что скоро что-то произойдет. Даже висячие одежды не могли скрыть того, как на теле инквизитора напрягся каждый мускул.

Стоило Джонатану сделать первый шаг, как начался настоящий хаос. Йон молниеносным движением схватил первую попавшуюся склянку и швырнул в лицо мистеру Норрингтону. В последний момент гвардеец успел подставить руку, разбив ее, но содержимое все же попало в неприкрытые глаза. Он зарычал от боли и отступил, изо всех сил пытаясь вернуть себе способность видеть.

Пинком ноги инквизитор оттолкнул надвигающегося на него Пита. Ловким движением отбил выпад Артура. Дункан метнул свой кинжал в ногу противника, но тот успел увернуться. Узкое помещение лазарета не позволяло нападать всем одновременно. Артур и штурман схватились с инквизитором, пытаясь загнать того в угол.

Доктор попытался подкрасться сзади и обезвредить загнанного зверя, но вместо этого получил тяжелый удар локтем. Тем не менее, хоть и на секунду, но ему удалось отвлечь инквизитора от нападавших. Дункан сделал глубокий выпад, заставляя Йона парировать

удар, уводя его в сторону. Меч серого плаща был немного длиннее обычного и орудовать им в столь узком пространстве было крайне непросто.

Артур воспользовался моментом и, ухватив Йона за кисть, прижал ее к стене. За спиной представителя церкви вновь возник доктор и приставил хирургическое лезвие к его горлу. Из разбитого носа Чарли текла кровь.

— Поверьте, я знаю, что ощущение неприятное. Не двигайтесь, и все будет хорошо, — прошептал на ухо своему пленнику доктор.

Йон все же постарался высвободиться, твердая рука доктора слегка надавила, и из шеи инквизитора потекла тонкая струйка крови.

— Будьте так добры передать свое оружие мистеру Грину, — казалось, доктор испытывает удовольствие от ощущения собственной власти над жизнью человека в сером.

Инквизитор успокоился, ослабил руку и выпустил меч. Дункан обыскал пленника и нашел у него под рубахой перевязь с закрепленными ножами. Странная металлическая дощечка, покрывающая внутреннюю часть одной из ладоней, привлекла внимание штурмана. На другой руке висел браслет, украшенный религиозной символикой.

— Это для молитвы, — пояснил Йон.

Убедившись в том, что серый теперь безоружен, ему связали руки и усадили в кресло. Освободившись, доктор тут же направился в сторону мистераНоррингтона, чтобы помочь ему промыть глаза.

Капитан подошел к инквизитору и медленно снял маску с его лица. Вопреки ожиданиям, под ней скрывалось лицо достаточно молодого человека, возраст которого еще не перевалил за третий десяток. Словно в противовес юному лицу, голову покрывали исключительно седые волосы. Хольт придвинул табурет и сел прямо напротив подозреваемого.

— Для чего ты пытался меня убить? — начал он свой допрос.

— Мне незачем вас убивать. Тем более если бы я задумал то, в чем вы меня обвиняете, мы бы сейчас с вами не разговаривали, — голос Йона, не приглушенный маской, оказался весьма приятным.

На лице инквизитора не дрогнул ни один мускул. Пленник выглядел так, словно хозяином положения здесь является он. Капитан сверлил взглядом бледное лицо инквизитора, пытаясь понять, врет тот или нет.

— Я не вру, но какой смысл мне оправдываться, если вы уже вынесли вердикт, — улыбнулся Йон.

Пришедший в себя мистер Норрингтон выхватил кинжал и, схватив пленника за волосы, запрокинул его голову назад. Холодное лезвие он приставил прямо к глазу инквизитора.

— Уверяю тебя, я умею добиваться правды. С каким удовольствием я сотру эту самодовольную ухмылку с твоего лица, — лицо Джонатана отражало холодную решимость привести свою угрозу в исполнение.

В дверь лазарета постучали. Из коридора послышался голос одного из матросов, интересующихся, все ли у офицеров в порядке. Кэру пришлось выйти, чтобы успокоить собравшихся моряков и предотвратить распространение нежелательных слухов. Когда он вернулся, капитан гвардейцев уже полностью взял проведение допроса на себя. Костяшки его кулаков были сбиты в кровь, а лицо инквизитора стремительно теряло свою привлекательность.

— В том, что сейчас происходит, нет необходимости. Просто скажи нам правду, — остановил слишком увлекшегося своим делом гвардейца капитан.