Отчаяние
Шрифт:
Кэр почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Он нутром чувствовал, что совсем скоро его мир перевернется с ног на голову.
— Я свое слово сдержал. Вендэль действительно был лучшим учеником богини. Странствуя и изучая тонкости этого мира и его материи, он пытался найти путь к божественной силе. И у него получилось. Осознав, как ему необходимо действовать, он выбрал самый крупный остров, расположенный в центре нашего мира. Моему брату хотелось максимально далеко удалиться и от империи, и от роя, чтобы те не могли помешать его планам.
В голове аурлийца уже появились первые пугающие догадки, которым суждено было подтвердиться
— В тот момент остров населял народ, называющий себя утларгами. В вашем народе их впоследствии стали называть древними.
Лейтенант бросил быстрый взгляд на Сирин. Теперь пазл в его голове сложился окончательно. Аурлийцу стала понятна причина той необъяснимой ненависти, с которой поначалу отнеслась к нему девушка.
— Мой брат тщеславен и всегда хотел создать что-то, принадлежащее исключительно ему. Появившись в южной части острова, он встретил племя дикарей. Он потратил множество сил на то, чтобы вывести из этого племени утларгов новый вид. Новые люди оказались более приспособленными к выживанию, а их репродуктивные способности стали куда выше их собратьев. Для этих существ мой брат стал настоящим богом. В их вере Вендэль нашел новый источник силы взамен ослабевшему балансу порядка.
— Создатель? — впервые заговорил Уильям Олридж, и его голос под маской дрожал от волнения.
— Первым, что создала Гаетейн, было священное древо, которое вы могли увидеть, едва оказавшись в долине. Именно его Вендэль избрал на роль своего герба, — подтвердил догадку Лазар.
— Не может быть, — прошептал посеревший Пит, не обращаясь ни к кому конкретному.
— В отличие от разрозненных племен утларгов, поклоняющихся каждый своему богу, новый народ был един в своей вере. Укрепившись в южных землях, Вендэль повел своих последователей на захват материка. Одерживая одну победу за другой, они загнали древних на самый север, заставив прятаться среди горных троп, — продолжал Лазар.
Аурлийцы сохраняли молчание. Казалось, они даже не дышат в ожидании конца хорошо знакомой истории, открывшейся в новом свете.
— Я обещал брату не вмешиваться в его эксперимент, но не мог смотреть, как страдает очередной народ. Я посчитал своим долгом спасти утларгов от вымирания. Мой флот забрал их с континента, который вы называете Аурлией, и спас от полного истребления. Наш союз оказался взаимовыгоден, и с тех пор они стерегут границы наших земель.
В голове лейтенанта не укладывались слова божества. Воспитанному в чувстве превосходства над другими видами Итану было тяжело признать кровное родство с теми дикарями, что обитали на островах. Судя по выражению лиц его спутников, их чувства были схожими. Дикари архипелага, аурлийцы и древние имели единое происхождение и очутились в этом мире вместе с огненным дождем.
— Вендэль был в ярости из-за того, что я нарушил слово. Вы не представляете, сколько силы можно вычерпать из нескольких сотен тысяч людей, слепо в тебя верящих. Чтобы защитить свои владения, мой брат воздвиг стену, способную скрыть материк от моего взора и не допустить наши корабли вновь.
— Но даже мы смогли преодолеть барьер, — с сомнением обратился к Лазару капитан.
— Стена работает только против внешнего вторжения. Мой брат хотел, чтобы у его созданий была свобода воли, поэтому он и оставил дверь слегка приоткрытой. Выйдя из своей клетки, вы заставили барьер рассеяться. Вендэль уже не так всевластен, как прежде. Теперь вы здесь, и это плохой знак. Слепые прозрели.
Последние
— Знания действительно стоили того, чтобы рискнуть ради них жизнью. Однако вы отзывались о нашей родине так, словно это какой-то маленький островок, но я уверяю, он значительно больше, чем кажется, — первым смог заговорить капитан.
— Не спешите с уверениями, мой друг, — сказав это, Лазар поманил капитана за собой.
Дождавшись, когда Рэджинальд Хольт найдет в себе силы подойти к краю балкона, Лазар предложил ему взглянуть вниз. Капитан несколько секунд вглядывался, прежде чем его лицо стало мертвецки бледным, руки вцепились в поручни. Его соотечественники переглянулись, даже не представляя, что могло так сильно впечатлить их капитана. Первым не выдержал Кэр, сразу за ним с места сорвался Пит. Лейтенанты подошли к краю пропасти и проследили за взглядом своего капитана.
Ища иголку, Итан не сразу заметил сам стог с сеном. Узор мозаики, из которой была выложена просторная площадь перед башней, представлял из себя самую настоящую карту. Горы, море, суша, леса — у всего был свой отдельный цвет. В ничтожно малом пятне в середине мозаичной композиции он узнал очертание родной Аурлии.
Проблема была в том, что его родной континент, который он считал центром мира, оказался лишь небольшой кляксой на гигантском полотне. Несоизмеримо больше него оказалась та земля, к которой их привела сама судьба. Судя по изображению, новая земля очертаниями была похожа на Аурлию и окружала ее практически со всех сторон. Лишь на западе оставался небольшой пролив, не дающий материку до конца замкнуть свое кольцо.
Кэру стало не по себе. Масштаб реального мира оказался куда больше того, что он мог себе вообразить. Один за другим остальные аурлийцы подходили к краю балкона и заглядывали в бездну. Им сейчас очень не хватало Дункана, способного снять напряжение в любой ситуации.
— Что будет с нашим домом теперь? — немного запинаясь от нервов, спросил капитан.
— Все зависит от вас. Я не собираюсь воздействовать на вашу волю. Захотите, станете частью большого мира. Нет, и я постараюсь скрыть ваше существование от империи. Между тем это лишь вопрос времени, прежде чем они поймут, что барьера больше нет.
— Я не могу решить за всех. Нам надо вернуться в лагерь и все обсудить с адмиралом. Думаю, вы понимаете, что это непростое решение, — у Хольта кружилась голова.
— Понимаю, мы поможем вам вернуться к своим товарищам. Сирин будет вашим проводником. Один из вас останется здесь в качестве заложника и гостя, чтобы обеспечить ее безопасность.
По лицу девушки было понятно, что она не в восторге от приказа. Никто из аурлийцев не возражал против условий Лазара. Каждый из них хотел задержаться в этом месте подольше. Капитан не мог остаться, он обязан был доложить обо всем произошедшем адмиралу Харису. Кэр считал своим долгом позаботиться об упокоении тела мистера Форингтона. Оставлять здесь инквизиторов никто не собирался. Единственным кандидатом на роль пленника был Пит. Он сперва хотел возразить, но, встретившись глазами с Аими, резко передумал.