Отчаянная Попаданка для Василиска

Налерма Эмиль

С этой мыслью я и застыла в дверях его комнаты, открытой Алтимурссом. Он стоял вполоборота с видом человека, оторванного от важных сборов. В незастегнутой рубашке, отпустив дверную ручку, принц принялся как ни в чем не бывало застегивать манжетку другого рукава. А мой оцепеневший мигом взгляд прикипел к его загорелой коже на четко очерченных кубиках живота.

Молчание. Василиск тоже застыл, наверное, размышляя, как вести себя дальше, если моих реплик не последовало сразу.

– Зачем пришла? – не выдержал он первым, словно нехотя повернувшись

ко мне.

– Не стоило? – спросила, облизнув пересохшие мгновенно губы от этого ледяного взгляда и отстраненного тона, в котором звучал металл.

И снова тишина. Лишь сбивчивое дыхание. Его и моё. Цепляющееся за ритм вдохов и выдохов друг друга, в истомленной попытке слиться в единый поток.

– Уже передумала быть Волчицей? – его вопрос выглядел как насмешка, но меня уже было не обмануть.

Я чувствовала, как наэлектризовалось пространство вокруг, потрескивая тихо нарастающим шипением. Алтимурсс прятал под привычной ухмылкой настоящее волнение. Разъедающее его желание узнать, что в действительности происходило между мной и Гильвулем.

И я его понимала. Я тоже мучалась все те дни, пытаясь угадать, с кем из окружающих его красоток принц остается после заката потускневшего для меня солнца.

– Ничего не было, - озвучила я правду, которую не успела повторить вслед за оборотнем тогда. – Гильвуль предложил притвориться пар, я согласилась.

– Зачем?

И я будто услышала, как участилось биение его сердца. Или это моё колотилось так, словно вот-вот выпрыгнет из груди.

Но Алтимурсс больше не выглядел спокойным. Хотя он с самого начала таковым и не был. Василиск внутри шипел, не позволяя тунлиссу притворяться безразличным.

И это подстегнуло меня говорить напрямоту.

– А мне следует объяснять? Считаешь, я должна оправдываться?
– шагнула я к нему, вглубь спальни.

– А я? – спросил он вдруг. – Давай, скажи это, - рывком схватил за плечи, заставляя взглянуть в дымящиеся яростью глаза. – Обвини в том, что ты оказалась с ним! Скажи, что я сам во всем виноват!
– порывисто выдохнул он.

Молчу. Не получается. Да, я считаю, что Алтимурсс сам виноват в моем уходе к волкам. Но не он один. Я тоже позволяла себе лениво плыть по течению.

– Мы оба виноваты, - произношу, наконец, неотрывно глядя на посеребренные радужки василиска. – Но я пришла.

Он замирает. С секунду смотрит на меня, силясь сообразить что-то. Как-будто никак не может полноценно обмозговать мой посыл.

Однако он был очень простым: «Я здесь. Я сделала первый шаг. Пришла без упреков и не для выяснений. Мне нужен лишь ответ – шагнешь ли и ты навстречу?"

И Алтимурсс понимает. Его бесподобные радужки вспыхивают пьянящим меня серебром, полностью заливающим беспокойную мглу.

Он принял решение. Меня не отпустят, - заливает меня облегчением.

И, обмякнув в руках своего принца, я вдохнула эту новость полной грудью, инстинктивно понимая, что пора запасаться кислородом. И как раз вовремя! Запустив руку в мои волосы на затылке, василиск, больше не

говоря ни слова, жадно накрыл мои губы своими.

Эпилог.

Алтимурсс целовал долго. С упоением. Словно никак не мог насытить жажду, мучавшую его всё прошедшее время. А я… я растворилась в собственных ощущениях, впитывая как сытая губка каждую каплю этого сладостного счастья.

Сознание путалось, виляло между обещанием удовольствия и опасным огнем, закручивающимся во чреве и требующим выхода. Пока меня, наконец, не отстранили от умопомрачительной неги этого запредельного наслаждения, легонько встряхнув.

– Не сейчас, - судорожно вдыхая воздух у моего лица, прохрипел Алтимурсс. – Сначала всё решим. А потом я заберу тебя себе.

И тут я слегка протрезвела.

– Заберешь?.. Это как?

– Увидишь, - пообещали мне, сверкнув плотоядным блеском в серебре радужек. – Но чуть позже.

– Нет, - качнув головой, попыталась я стряхнуть его дурман. – Я не пойду. То есть пойду, - поправила я себя, заметив, как укоризненно взлетела его бровь. – Но лишь после того, как ты дашь гарантии.

– И какие же? – стал голос василиска слегка насмешливым, когда он прошелся по моему разгоряченному телу ощупывающим взглядом. Будто говорил: «Тебе нечего противопоставить мне, детка».

Я нахмурилась и решила твердо заявить Алтимурссу, что ему следует сделать свое предложение, в чем бы оно ни заключалось. И лишь затем я смогу сообщить, что меня в нем не устраивает. Или все же устроит?..

Но, меня тут же перебили, как только я раскрыла рот и произнесла начало фразы:

– Ты первый…

– Я единственный, - окончательно вернув себе самообладание, усмехнулся принц. – Так и запомни.

– И я тоже! – полностью разбудила меня поданая им идея, как начать договариваться обо всем откровенно.

Комнату мгновенно залил раскатистый смех, но без тени насмешки, обычно присутствующей в тоне тунлисса.

– Это я над собой, - отсмеявшись, взглянул он на меня потеплевшими неожиданно глазами, что вызвали во мне трепет посильнее горячих поцелуев. – Никак не пойму, что же я делаю не так? Почему хрупкая, робкая с другими малышка, рядом со мной превращается в хищницу, которую мне не переспорить?
– полушутливо воззрился он на меня.

– Чувствую, что не обидишь по-настоящему?
– предположила я, зажав улыбку в губах.

Не понравилось, что он указал на мою зажатость и слабость в повседневной жизни.

Но Алтимурсс ведь говорил с теплотой. Просто был как обычно прямолинеен. По крайней мере, за исключением тех минут, когда ему было, что скрывать о себе самом…

– Никого, кроме тебя не будет, Лина, - словно в подтверждение тому, о чем, я думала, произнес вдруг он, проникновенно посмотрев в мои глаза.
– Если по окончании Академии, согласишься пойти со мной, я завершу начатый нами сегодня ритуал. Слово чести Высшего тунлисса! И никого, кроме тебя, в моей жизни не будет. Никогда.