Отчет Брэдбери
Шрифт:
— Еще принесла твои очки. — Она вытащила их из сумки и положила на тумбочку. — Он хочет повидаться с тобой, Рэй. Не думай, что не хочет.
— Я ничего не думаю. Я тоже хочу с ним повидаться.
— Может быть, завтра.
— Когда он будет готов, — сказал я. — Врач говорил с тобой?
— Я — твоя жена.
— Правильно, — кивнул я. — Погоди. Мне надо пописать.
— Позвать медсестру?
— Я сам умею.
Я
— Итак, — проговорил я. — Что он тебе сообщил?
— А что он сообщил тебе? — вопросом на вопрос ответила Анна.
— Кучу радостных известий. Мое сердце изношено. Без лишних подробностей. Нужна пересадка. Без нее я проживу не больше нескольких месяцев.
— Мне так жаль, Рэй. — Она коснулась тыльной стороны моей правой ладони, стараясь не задеть иглу капельницы. — Мне он говорил, три месяца.
— Максимум. Что ты о нем думаешь?
— О враче?
— Высокомерное ничтожество, — сказал я.
Анна улыбнулась.
— У тебя проблемы с мужчинами.
Я задумался.
— Наверное, да.
— У тебя всегда так было?
— Может быть, — ответил я. — Алан был рядом, когда он говорил с тобой?
— Неподалеку. Я не знаю, что он слышал.
В палату вошла медсестра, которую я раньше не видел. Она обратилась к Анне:
— Миссис Грей, вас зовет сын.
— С ним все в порядке? — встревожился я.
— Кажется, да, — кивнула медсестра. — Он попросил меня найти его маму. Я ответила, что он может войти в палату, но он не захотел.
— Я лучше пойду, — решила Анна.
— Ты вернешься? — спросил я.
— Да. Просто посмотрю, что ему нужно.
Анна вернулась через пару минут.
— Он хотел рассказать мне анекдот, — сказала она.
— Анекдот?
— Его первый анекдот, — улыбнулась она.
— Это важно, — признал я.
— Да, — сказала она. — Что-то о двух мужчинах и утке. Я не поняла. Ему показалось, что анекдот очень смешной. Там надо крякать.
— Он его сам придумал?
— Понятия не имею, где он его взял.
— Сколько у нас времени?
— Несколько минут, — ответила она. — Он беспокоится, Рэй. Сначала он рассказал анекдот. Потом спросил, как ты выглядишь.
— И как я выгляжу?
— Ужасно.
— Что ты ему сказала?
— Что ты выглядишь хорошо. Как всегда.
— Не совсем правда.
Анна расстегнула сумку и стала ее распаковывать.
—
— Выкладываю вещи. Чтобы ты мог ими пользоваться.
— Подожди, — остановил ее я. — Посиди.
— Не хочу, — отказалась она. — Я не хочу сидеть.
— Прошу тебя.
Она перестала распаковывать сумку, но не села:
— Что ты будешь делать, Рэй?
— Ты про что?
— Про трансплантацию.
— Ты меня спрашиваешь?
— Да, — кивнула она.
— Ты же не хочешь, чтобы я это сделал.
— Я не знаю, чего хочу, — проговорила Анна.
Она глубоко вздохнула, потом заговорила ровным голосом, спокойно, словно делала заказ в ресторане:
— Я не хочу тебя потерять. В этом я уверена. Я хочу, чтобы мы остались втроем, все вместе. Хочу снова увидеть моих детей. Моих внуков.
— Все сразу невозможно, — ответил я. — Ты не можешь получить все это одновременно.
— Я не могу получить ничего.
Это она тоже сказала безапелляционно.
— Ты еще увидишь своих внуков.
— Ты так думаешь?
— Иначе цена будет слишком высокой.
— Я сама решила заплатить такую цену, — проговорила она.
Я не знал, что ответить.
— Просто подумай над этим, — попросила она.
— Ты не можешь серьезно предлагать это, Анна.
— Могу.
— Не можешь. Я не могу взять сердце.
— Сможешь. У них много сердец. Им не придется убивать клона.
— Ты этого не знаешь. Уж кому-кому, а тебе не следует мне это говорить. Сердце в любом случае будет от клона.
— От кого-нибудь еще. — Она рассердилась. — Мне это неважно, Рэй. Клянусь, неважно.
— Тебе это важно. Конечно, важно.
Она промолчала.
— Дело не только в этом, — сказал я. — Дело в том, Анна, что больше трех месяцев я не проживу.
Я видел, что мои слова ее ранили, и мне стало жаль ее.
— Что мы ему скажем? — спросила она, подходя к двери. — Не уверена, что он выдержит, если снова услышит плохие новости.
В следующий раз Алан вошел в палату вместе с ней. Они пришли рано утром. На улице было тепло, но на Алане был пуловер «Виннипег джетс». Он явно нервничал. Он остановился в дверях и всячески старался на меня не смотреть.
— Рад тебя видеть, — поприветствовал я его. — Выглядишь потрясающе. Мне нравится твоя фуфайка.