Отдай моего сына
Шрифт:
Собираюсь с силами и пытаюсь сделать вид, что не помню его.
— Что-то произошло? — улыбаюсь, отрываясь от раковины.
Может, и он не помнит меня?..
Я всего лишь девчонка, которой он воспользовался и выгнал. Хотя перед этим нанёс слишком сильную боль.
А что если он до сих пор считает, что я?..
— Не смогла проникнуть в нашу семью через меня, решила воспользоваться моим братом? — громоподобный голос рассекает тишину. Говорит так жестоко, будто я в чём-то виновата. Но это ведь
— Я не понимаю, о чём вы, Валид, — продолжаю невесомо улыбаться. Поправляю неловко выпавший светлый локон за ухо и поглаживаю в успокоительном жесте живот. Малыш пинается. Снова. — Я вижу вас в первый раз.
Он делает шаг вперёд в и без того тесную ванную комнату. Я сглатываю, делаю шаг назад и упираюсь в душевую кабину.
И буквально за секунду он оказывается возле меня. Поднимает в воздух руку, за которой я наблюдаю. Он впивается пальцами в мои щёки. Больно сжимает. Так сильно, что из меня чуть не вырывается стон боли. Но я помню, что там, в зале, сидит Элиф.
И если она ничего не поймёт из наших слов, то… звуки точно.
— Продолжаешь играть дуру?
— Отпустите меня, пожалуйста, — всё же выпускаю еле слышимый стон.
Я не конфликтный человек! Стараюсь всё решить словами, но Валид… переходит границы. Но я ничего не могу сейчас поделать. Мой большой живот — единственное, что разделяет меня и мужчину.
И именно он отрезвляет, что не стоит делать резких движений.
— Ты не добилась, чего хотела. И нашла моего брата. Так? Теперь залетела от него, чтобы стать частью нашей семьи? Что бы ты ни задумала, тебе это с рук так просто не сойдёт, — шипит мне прямо в лицо. — И клянусь, ребёнок тебя не защитит. Перестань играть дуру, Аврора. Я прекрасно тебя помню.
Так вот оно как…
Он всего лишь спас меня. Воспользовался. Обвинил в том, чего я не делала. А теперь… Возвращается в мою жизнь.
— Я не та, за кого ты меня принял, — говорю в который раз. — И я благодарна твоему брату. Что он подобрал меня, приютил. В то время когда ТЫ выкинул меня на улицу.
Глава 2
Девять месяцев назад. Объединённые арабские эмираты. Шарджа
Я хотела оказаться в эмиратах, но не таким путём.
Вытираю очередной поток слёз и слышу громкое, пробирающее до костей:
— Хорош ныть!
Грубо тянут за волосы и «приводят в чувства». Да только я так и буду рыдать, не зная, куда деть всю обиду и разочарование.
Месяц назад мы с подружкой, вместе с компанией решили отправиться в Дубай. Город красивый, можно поставить ставки на спорт. Например, на гонки верблюдов.
Хоть у меня и нет денег — мой парень решил отметить свой день рождения именно тут. Таких как он, называли «мажорами».
И он готов был оплатить мне
Но взамен получить подарок в виде меня. Я не понимала как этот парень, звезда университета вообще обратил на меня внимание. Почему он везёт меня с собой и даже готов отвалить столько денег.
А потом услышала почему. Он поспорил на меня со своим другом. И всё, что он хотел — переспать со мной и кинуть. Никакого Дубая, ни дня рождения.
Поездка отменилась и я была счастлива, что ничего не получилось.
Да и нас вовремя остановила сестра Риты, моей подруги.
Но только я всё равно оказалась в арабских эмиратах.
И не совсем по своей воле…
Мы решили отпраздновать день рождения Ритки и пошли в клуб. Развлечься, отдохнуть от учёбы. Когда возвращалась домой… Смутно помню, что было. Только подъезжающий автомобиль, который я видела у клуба. Меня скрутили два мужика и всё…
Я проснулась уже в комнате с плачущими девушками. Все были светловолосыми, рыжими, исключительно с голубыми и зелёными глазами. Как будто проводился какой-то отбор.
Только там я узнала, где мы и для чего нас держался в той комнате.
Буквально через день нас продали на аукционе. В слезах, в истерики, меня купил какой-то старый жирдяй, к которому я сейчас и направляюсь. От этого и рыдаю, не в силах успокоить свою истерику.
Я думала, такое бывает только в сказках. Но нет.
Всё правда.
Через полчаса меня привозят в роскошный дом. Но мне нет никакого дела. Меня тащат как мешок с картошкой в особняк, заносят в какую-то закрытую комнату и оставляют там. Пытаюсь сопротивляться, но я не боец.
Меня переодевают, купают. Но никуда не ведут. Я расспрашиваю горничных, но они молчат. Я не знаю арабского, на котором они говорят, и не могу разобрать ни слова.
Ничего не понимаю!
В истерике, в плаче провожу в этом доме три дня.
Жду в панике неизбежную участь и пытаюсь держать себя в руках. Не выходит. Я жутко соскучилась по своей общаге с тараканами, универу. У меня нет родных, но я бы сейчас с удовольствием вернулась бы обратно в детский дом, где я была грушей для битья.
И сейчас, не зная, куда меня ведут, вырываю свою руку из хватки мужчины.
— Пусти меня!
А он опять хватает меня за запястье и тянет за собой.
Плачу и кричу в истерике, не слыша собственного сердца.
Неожиданно мужчина останавливается.
Присматривается куда-то вдаль и начинает истошно орать на арабском. Неожиданно уходит в сторону, открывает дверь и затаскивает меня внутрь. А сам, доставая пистолет, куда-то уходит.
Что происходит?..
Я пячусь назад от двери, пытаясь понять, что случилось. Не успеваю подбежать к окну, как раздаётся выстрел.