Отдай свою душу
Шрифт:
Через пару часов от начала Роман начинает бухтеть, что пора бы закругляться. Что?!! Я никогда не интересовалась его двумя другими детьми. Куда уж… если на своих было плевать… но сейчас мне их по настоящему жалко, может хоть нянька досталась нормальная.
Предлагаю сделать ему это самостоятельно. Обижается. Пытается привлечь внимание детей, бесполезно, им все равно, с удовольствием наблюдают за проведением эксперимента в научной зоне. Грубое "созвонимся" и попытка сунуть мне деньги. Да пошёл ты в жопу, Свиридов!
И как только
Всё! Почти всё! У нас остаётся самое главное — "Суперболид", аналог "американских горок" для детей — честно заслужили!
Собраны, серьезны… прямо как в ответственный полёт собрались. Места попарно, поэтому они вдвоём. Глаза сверкают, щеки красные, готовы!
Пять кругов разнообразнейших изгибов, поворотов, спусков и остановок. Они заходят на четвёртый круг и я ловлю их улыбки. Молодцы, даже если и ссыкотно, вида не показывают! Вылетают из тоннеля с прицелом на последний пятый круг…
Где… они?!!
Чувствую плечом, как срывается Клим и молниеносно бежит к кабине управления, Тимофей перепрыгивает заграждение и несётся по направлению к тоннелю. Матвей одним движением толкает меня к стене за металлическую сваю, полностью загораживая собой и уже вызывает кого-то по связи.
Но этого же не может быть! Где мои мальчики?!!
— ГДЕ ОНИ?!!
Земля под ногами начинает трястись, полное ощущение пребывания на путях, гул приближающегося экспресса. Но уйти я не могу… сил просто нет… и вот оно… осознание того, что это правда. Правда, которая вонзается в мозг как ржавое кривое лезвие и начинает ковырять его, стараясь добраться до самого центра. Реальность в лохмотья! Вся моя относительно стройная картина мира похерена и замарана каким-то чёрным, липким, вонючим дерьмом… которое не возьмет ни один очиститель…
— Матвей, где они? — выдавливаю из себя вопрос, ответ на который пугает меня так, что я готова тут же зажать себе уши и начать орать какую-нибудь идиотскую песню… главное, чтобы погромче… чтобы не услышать…
— Стой спокойно, скоро всё узнаем, — отдаёт мне приказ. И я стою, мысленно возведя вокруг себя каркас, чтобы не сползти на землю и не начать выть от страха… Потому что только сейчас я понимаю, о чем говорила Ба, имея в виду, что я никогда больше не буду одна…
Я… уже… одна?..
И практически остановившееся сердце, содрогается в попытке самозавода. Я нужна им! В любом…
Попытка выбраться из-за прикрывающей меня спины. Предупреждающий рык. Насрать! Мне нужно быть там! С моими мальчиками… Тошнотворный спазм, от того, что рисует воображение и невероятный прилив сил, чтобы стереть это из головы и реальности.
Матвей с трудом меня блокирует. Вокруг нас начинается какая-то сумасшедшая свистопляска, пространство заполнчется охраной парка и какими-то мужиками в штатском. А я не отвожу взгляда от входа в тоннель, где совсем недавно скрылся Тимофей.
Движение…
Он сильный!
Он спокойно смог бы вынести обоих…
Рывок. Матвей перехватывает меня обеими руками и разворачивает в обратную сторону. Чётко, делая чертов акцент на каждом слове:
— ВСЁ… БУДЕТ… ХОРОШО…
— Когда?!! — ору в ответ, эта фраза в один миг превращается для меня в красную тряпку, которую я слишком долго терпела, да и сама нередко хватала в руки, но нужно признать… трясти ей можно сколько угодно, в большей степени для успокоения самого себя, а вот реальной пользы…
— Матвей, отпусти! — вою я.
— Тихо, ребёнка напугаешь! — хлесткий ответ и мне на руки, уже полностью завернутого в куртку сдают… Петю… Он виновато смотрит на меня и тихо шепчет:
— Мама… прости… я не смог ему помочь…
Один… два… три…
— ВСЁ… БУДЕТ…ХОРОШО… — чуть ли не до хруста стискиваю я его.
Бл. ть!!! Отчаянные злые слезы… Держаться… Эндж, держаться…
Дергаюсь как от удара током, когда цепляю взглядом знак рукой, который показывает Тимофей Матвею. Последний матерится, замечая это и сетуя, что умная и глазастая там, где не надо. Но его реакция снижает накал. Знак обозначает труп… Чужой труп…
— Где мой сын? — голос свистит, прорываясь через мгновенно пересохшую глотку.
— Их было двое, — быстро сообщает Тимофей, получив разрешение от старшего в виде кивка. — Во время остановки в тоннеле, они открыли защитное крепление и вытащили пацанов, Петя, — взгляд на кокон у меня в руках, — взбрыкнул, вырвался и спрятался за сваями. Федор скорее всего подумал, что это часть шоу. Труп — неудержавший Петю. Огнестрел. Второй человек — женщина. Он, — ещё кивок в сторону Пети, — её видел.
Матвей отвлекается на связь. Несколько отрывистых фраз.
— Они взломали дверь для техперсонала, — сдерживается из последних сил, чтобы не выругаться. — Она ушла через него.
А дальше появляется группа быстрого реагирования. Клим что-то сосредоточенно им объясняет. Половина оцепляет территорию аттракциона, вторая растворяется среди зевак. Несколько раз отец позволял мне наблюдать за подобной работой, но это другое…сейчас от их действий зависит жизнь моего ребёнка…
Федя…
Ужас охватывает, закручиваясь плотной спиралью, вонзая под кожу тысячи маленьких крючьев, а затем резко дернув за них, срывает её с меня, одновременно оголяя все нервы. Ноги подкашиваются и я выпускаю Петю из рук.
— Мама! Мамочка! — начинает он цепляться за меня как за ту, что сможет защитить, уберечь… Но я не смогла… я… потеряла…
Жёсткий захват и я чувствую опору… Меня плотно прижимают к себе, тут же перехватывая Петра. И запах… такой родной… папа… папочка… Плакать не получается… только скулить…