Отдел примирившихся врагов
Шрифт:
– Не дольше, чем моя нога.
– Твоя нога? – она нахмурила брови и пригляделась к нему повнимательнее.
Из-за угла, за которым начиналась площадь, выскочило ещё двое парней. Они резко затормозили, увидев валяющиеся без сознания тела. Развернулись и попытались дать дёру в обратном направлении, но споткнулись на ровном месте и тоже рухнули.
– Что ж вы такие неуклюжие, ребятки, – весело подметил Грос, появившись следом. Присел рядом на корточки и помотал у них перед носом всё теми же мягко сияющими шнурками. – Давайте по-хорошему, пока я добрый и никаким поносом
Вэл помогла доковылять Марселю до лавки. Бедро при любом намёке на касание резало ножом, поэтому он опустился чрезвычайно аккуратно и лёг на бочок, из всех сил сдерживая слёзы, что розовой пеленой затмевали ему обзор. Всё же мужчине не пристало плакать и при более серьёзных травмах. Подумаешь, какой-то перелом. Ему уже трижды умирать доводилось, а с этим ни одна прижизненная боль не сравнится.
И пока Марсель лежал на лавке в расстроенных чувствах, размышляя, как сложилась бы жизнь, не последуй он за Донной, переулок очистили от митингующих. Где-то через полчаса или может даже час – время текло невероятно долго, – вернулась Вэл и села напротив его лица.
– Живой?
– Живой.
– Грос нас отпустил, раз ты поломался.
– В смысле, отпустил? Разгон в самом процессе.
– Ничего, справятся. Там ещё эти спецы подъехали.
– СВД-шники по магически одарённым?
– Ага, – она встала в полный рост и окинула его с ног до головы странноватым, будто бы оценивающим взглядом. – Скоро закончат.
– Что ты задумала? – заранее напрягся Марсель.
– Тебе надо к целителю.
– Я в курсе, но не уверен, что сам смогу дойти. Может, кого-нибудь позовёшь?
– Сама справлюсь! – оскорблённо фыркнула Вэл и, близко наклонившись, отчего он на миг растерялся, проворно просунула у него под коленями и боком свои руки.
Марсель и пискнуть не успел, как оказался поднят с лавки. Ему просто-напросто не предоставили возможности, чтобы возмутиться от столь попирающей его мужское достоинство инициативы.
– Какого?.. – прошептал он, находясь в глубочайшем ужасе от происходящего: его подхватила на руки, как какую-нибудь принцессу, девушка, которая ему нравилась, – что даже боль, стрельнувшая в бедре, где-то на фоне осталась. – Ты меня не так поняла… Поставь меня на ноги!.. Немедленно!
– Успокойся, – буркнула она и ускорилась. Несла его с таким видом, как если бы Марсель ничего не весел. И в подтверждение его безрадостных мыслей добродушно улыбнулась и произнесла: – Ты лёгкий.
– Я – нормальный! Для мужчины слегка за метр восемьдесят абсолютно нормально весить семьдесят пять килограмм.
– О, почти как я.
– Это ты ненормальная!
– Зато я жму сотку от груди.
– Что и требовалось доказать… поставь меня на ноги, чудовище! – прошипел он, стараясь не привлекать слишком много внимания, потому как они уже приближались к служебным автомобилям, стоящим на другом краю площади. Народу вокруг слонялось много. А поймав на себе смеющийся взгляд мимо пробегающего гвардейца, Марсель опустил глаза в землю и тихо добавил: – Пожалуйста…
– Немного осталось, потерпи, – ответила Вэл серьёзно, и маленькая капелька пота скатилась по её
Похоже, ей было не так легко, как она старалась преподнести. Всё же одно дело несколько раз из лежачего положения поднять штангу и совершенно другое – тащить несколько минут в неудобном положении тело, превышающее её в габаритах. Пусть Марсель особо и не дёргался из-за боли, но руки наверняка здорово затекали при таком хвате.
Забравшись в свободную машину скорой помощи, Вэл осторожно положила его на каталку, после чего выскочила, чтобы найти кого-нибудь из медиков, занятых латанием активистов и гвардейцев. Последние, естественно, у них были в приоритете.
– Так, что тут у нас, – пробормотал старичок с белоснежной бородой, опустив на пол толстый саквояж с зелёным крестом. – Давайте, посмотрим, молодой человек, какой у вас там перелом.
Он поднёс ладони к его ноющему бедру и прикрыл глаза. От рук стало исходить слабое голубоватое мерцание, разглядеть которое в солнечный день было нереально. Даже сейчас его почти перебивал жёлтый свет, исходящий от тусклой лампочки, встроенной в потолок салона микроавтобуса.
– Смещения не вижу, что уже хорошо. Но есть трещина и ушиб мягких тканей.
– Не поняла, – пробурчала Вэл, сверля их по очереди недовольным взглядом, словно не могла определиться, кому больше не доверяла, а потом остановилась на Марселе и рыкнула: – Ты притворялся, что ли?!
– Я не симулировал! Нога болит так, как будто там десять переломов!.. И вообще, я не просил тебя на руках меня сюда нести…
– Трещина – это и есть перелом, – примирительно произнёс целитель.
– Тогда так бы и сказали! – она тут же переключилась на него. – Зачем путаете?!
– Извините, – растерянно пробормотал он, явно не ожидая столкнуться с такой неадекватной реакцией. С непривычки и правда сложно не впечатлиться.
– Извиняю, – смущённо проворчала Вэл и, сложив руки под грудью, из-за усиленных тренировок значительно потерявшую в объёмах, отвернулась и встала к ним спиной.
– Я немного обезболю место ушиба, но полноценное лечение вам окажут в больнице – тут работы минимум на пару часов. Помимо того, что я не располагаю временем, моя специализация ориентирована на диагностику и доврачебное консультирование, а не на решение случаев из травматологии. Для полного выздоровления вам потребуется две недели. Если вы будете придерживаться диеты – от недели до полторы. Вам всё ясно, голубчик?
– Да, – он приподнял голову, чтобы посмотреть на напарницу, продолжающую стоять к ним вполоборота.
Хоть васильковые глаза и были устремлены в сторону снующих по площади остатков людей и оборотней, но эмоции выдавали, что она внимательно слушала каждое слово целителя и старательно переводила его на родной язык. Можно было бы подумать, что Вэл искренне переживала за него. Но суровая реальность заключалась в том, что её беспокоил вопрос их сотрудничества. Без напарника их никуда толком не выпускали – необходимость строгой работы в паре прописана в уставе. А поскольку Марсель как минимум на неделю выведен из строя, напарнице эту неделю тоже не дадут ездить на вызовы.