Отдел снабжения
Шрифт:
– Наши коллеги решат, что мы неадекватны, – согласилась я.
Выходя от Егорова, я вдруг осознала, насколько этот человек одинок. Перегруженный работой, замкнутый в мире цифровых программ, компьютерного железа и бесконечных сетевых проводов, он вряд ли пользуется вниманием женщин и вынужден сносить высокомерие окружающих мужчин, которые уступают ему во всём, кроме телесных габаритов. Пожалуй, Макс просто обречён подружиться с забытым призраком второго этажа. По крайней мере, они точно поймут друг друга и найдут общий язык.
Глава 16
16.
Видно, клерк со второго этажа не преминул поделиться с боссом своими успехами в общении с нашим айтишником, и Бабайка решил не отставать. Он оказался осторожнее Кузи, так как прекрасно понимал, что его крупная фигура и важный начальственный вид неизбежно привлекут внимание обитающей в офисном здании и систематически наведывающейся в него публики. Образ мохнатой непонятной зверушки тоже исключался. Ведь на заселённом первом этаже имелся избыток женщин – зачем же их пугать? Поэтому босс справедливо решил не материализоваться. Выбирать друга и собеседника он мог только из нас троих - тех, кого этажные духи уже проверили на лояльность и неболтливость. И, разумеется, Бабайка избрал в свои визави Павла Валерьевича. Вскоре я обратила внимание, что Паша несколько дольше обычного задерживается на перекурах. Возвращался в кабинет он то задумчивым, то заметно взволнованным.
– Интересный мужик этот начальник с третьего, – всё-таки поделился он со мной, когда подвозил до центра города. – Где он только не побывал.
– Правильнее говорить не он, а они, – уточнила я. – Ведь мы имеем дело не с призраком одного человека, а с целым комплектом позаимствованных этим этажным жильцом духовных составляющих разнообразных личностей.
– Знаешь, я уже как-то привык, что общаюсь с невидимкой, – сознался Паша. – Такое ощущение, что сто лет его знаю. И интересы у нас общие. Он любит порыбачить и хорошо готовит.
– Ну, это он привирает. Выдаёт себя за тех, кто вдохнул в него душу.
– А ты не хочешь сходить на четвёртый и пообщаться с третьим? – спросил Павел Валерьевич. Я подумала, что со стороны этот вопрос мог бы показаться странным. Но наш шеф проявлял заботу и стоял за справедливость. Парочка духов была пристроена и активно общалась с избранными людьми, а Гномик оказался позабыт-позаброшен.
– И что, предлагаешь мне бродить по пустому этажу и аукаться? Авось кто и откликнется.
Однако разыскивать этого третьего с четвёртого не пришлось. Буквально на следующий день после нашего разговора он проявил себя с самой неожиданной стороны.
Хотя справедливости ради надо сказать, что на хулиганские действия его спровоцировали. Разумеется, провокатором выступил наш маньяк-экспедитор, который задолго до начала марта активизировался в своих поползновениях в мою сторону. Сначала он вместо рукопожатия пытался поприветствовать сотрудницу поцелуем, но тут я успешно отбилась. Однако этот долговязый змий постоянно ловил момент, когда я погружалась в заполнение таблиц на компьютере и теряла бдительность или переносила из кабинета в кабинет папки с выполненной работой. В этот момент мои руки были заняты, и маньячелло как бы нечаянно на меня натыкался или задевал своими длинными конечностями. Стас проворачивал свои манёвры втихаря, не на людях, потому что знал, что я могу среагировать достаточно резко. Однако он умудрялся последовательно и убедительно
И вот в один прекрасный день, выйдя из своего кабинета с несколькими отработанными и готовыми к сдаче папками в руках и не успев сделать и шага в сторону бухгалтерии, я вдруг услышала позади сильный грохот. А потом раздался поток стенаний и ругательств. Я поняла, что со Стасом что-то стряслось, но надо было на всякий случай освободить руки от папок, поэтому я продолжила свой путь.
Когда же я вернулась в ОМТС, наш маньячелло прикладывал ко лбу пакет с охладителем. А уже вернувшийся с перекура Павел Валерьевич с упрёком обратился ко мне:
– Ты не могла бы потише хлопать дверью? Так и убить сотрудника можно.
– А как бы я могла хлопать дверью с обеими занятыми руками?
– Ного- о-ой, – проблеял Стас. Похоже, ему действительно было больно.
– Не имею привычку пинать двери ногами, – заявила я.
– Но не сам же он себя ударил, – резонно заметил Паша. И вдруг смолк, будто его осенило. Мы обменялись быстрыми взглядами.
– Хм, – произнёс Павел Валерьевич. Судя по всему, он едва сдерживался, чтобы не высказать промелькнувшую у него в голове догадку. И я бы даже смогла наверняка сказать, о чём именно он размышляет. Мне тоже хотелось знать, кто же из троих. Или всё-таки четвёртая, то есть первая? Но это вряд ли.
В обед я всё-таки решила прогуляться по лестнице. И не успела я дойти до второго этажа, как рядом появился парень в спецовке.
– Добрый день! – произнёс он несколько смущённо. – Всё-таки решили позаниматься?
– Не очень-то хочется заниматься, когда знаешь, что кто-то за тобой шпионит.
– У вас хорошо получается, – искренне заверил он. – Если вы против, я обещаю не подглядывать.
– Когда имеешь дело с невидимкой, никогда нельзя быть ни в чём уверенной, – я решила тоже говорить откровенно и тут же спросила: – Стаса дверью вы ударили?
Можно было и не спрашивать, ведь недаром этот Гномик-Механик ошивался поблизости.
Он не стал юлить и отнекиваться, а с серьёзным видом заявил:
– Он ведёт себя неподобающим образом.
– В вашем коллективе никто так себя не вёл?
– Никто. У нас было принято соблюдать личные границы.
– Вот и я про то же, – мне было приятно, что я нашла единомышленника. – Но не слишком ли сильно вы его двинули?
– Можно было вышибить мозги, но я лишь слегка их ему вправил, – с лёгкой усмешкой пояснил дух. – Но не переживайте: если будут рецидивы, ещё подлечим.
– Послушайте, – довольно строго обратилась я к этому рыцарю-добровольцу, – мне бы не хотелось, чтобы вы четверо вступали в физический контакт с работающими здесь людьми, а уж тем более наносили им травмы.
– Как пожелаете, – ответил он с лёгким поклоном. – Но насколько я понимаю, ваши попытки избавиться от навязчивого внимания обречены на провал. Вы не умеете ругаться матом и оскорблять людей.
– Вы в этом уверены? – спросила я. Ещё мне хотелось бы поинтересоваться, является ли его замечание комплиментом, презрительной низкой оценкой или просто нейтральной констатацией факта.