Отец Александр Мень отвечает на вопросы слушателей
Шрифт:
Человек имеет своей целью единение с Богом. Вот предельная цель! Но она осуществляется через этапы. Мир людей между собой, отношения с природой – это все аспекты и этапы. Мы все должны стать в каком-то смысле для Творца вторым “Я”, собеседником. Собеседником. Вот сегодня я говорил о Леоне Блуа, писателе начала нашего века. Он развивал идею о том, что Бог скорбит в одиночестве. Он одинок, и поэтому Он создает Второго – Богочеловека. Это звучит как бы мифологично, но в этом есть что-то очень глубокое. Бердяев был лично знаком с Блуа, и на него это очень действовало.
Если Высшее Начало мы не будем понимать слишком абстрактно, а будем понимать как нечто подобное нашему существованию, то в этом, конечно, что-то есть. Все-таки недаром человек –
Как жить после разрушения экологии и всех идеалов в жизни?
Во-первых, зрелище это очень поучительное. Подумайте: мы же с вами очень счастливые люди, мы теперь видим, без иллюзий, чего могут стоить людям, человечеству, обществу, странам, народам посягательства на их духовные ценности. Конечно, люди – не святые, история – не жития святых, все в ней бывает, но когда у людей отнимается духовность, вера, они деградируют очень быстро. И мы с этим делом преуспели! А все это влияет и на семью, и на экологию, на преступность – на все. А как жить дальше? Совершенно ясно: если мы видим, что именно духовный кризис породил все эти трудности, надо искать, обязательно искать пути духовного возрождения. Если духовно не возродиться, то даже если у нас будет больше пищи и одежды, мы ничего не будем стоить со всем этим.
Зачем человеку дана возможность знать – не как рефлексия, а как возможность, – знать, что происходит? Если вдуматься в это явление, по отношению к биологическим функциям оно избыточно. И откуда оно взялось? Это само по себе уже является источником религиозного чувства, потому что не вписывается ни в какую потребность.
Когда Дарвин написал свою книгу “Происхождение видов”, у него был соперник, Альфред Уоллес. Он много путешествовал по Индокитаю, по тропикам, и он изложил в одной статеечке всю теорию отбора и послал Дарвину, так что тот только ахнул и скорее напечатал свою книгу. Уоллес был человеком очень скромным, он назвал свою научную книгу на эту тему “Дарвинизм”. И в ней он написал, что человек наделен гораздо большими потенциями, чем ему это нужно вообще как биологическому существу. Значит, в человеке есть иное, высшее начало, которое служит его развитию. Человек – существо еще незаконченное, поэтому в него верили атеисты. У них все это очень красиво сказано. А если серьезно, то есть одна величайшая тайна. Когда какой-нибудь индийский мистик погружается в себя, он исходит из мысли о единосущии человека и Абсолюта. Исходя из некоторого опыта, можно так подумать. А Откровение говорит нам о другом: Бог и человек не единосущны, есть огромная пропасть между Ним и нами, которую Бог Сам заполняет. И поэтому через Богочеловека человек может войти в единение с Ним. А так можно только подышать воздухом Божиим…
Как Вы относитесь к генной инженерии?
Отрицательно. Потому что она дает слишком много оснований для манипуляции над людьми. Допустимо ли это? Думаю, что недопустимо. И католическая Церковь отрицает это, считая, что это равно опытам над людьми.
Как найти путь к рождению свыше, если официально-церковный вызывает неприятие?
Начинайте с Евангелия
Можно ли считать христианином человека, не посещающего церковь?
Можно, конечно. Как может называться филантропом человек, который любит все человечество, но не сделал ни одного доброго дела.
Если с раннего возраста прививать ребенку веру, то, когда он пойдет в школу, поймут ли это окружающие?
Вера, мои друзья, это внутреннее, сердечное дело человека. Ее не надо выносить напоказ. Вот я учился в школе, и всюду это как-то понимали. В сталинское время учился. Постепенно приучал, был среди школьников, потом среди студентов. Это возможно. Хорошие люди есть всюду, и они поймут.
Мы знаем, что вера без добрых дел мертва. Верно ли обратное утверждение и спасутся ли неверующие добродетельные люди?
Это вопрос сложный, но я уверен, что ничто доброе не пропадает – все принадлежит Богу.
Христианин ли Сахаров?
Я думаю, что по духу и поступкам – да. Но по мировоззрению – едва ли.
Чем Вы объясните тот факт, что сейчас большинство верующих – пожилые женщины, больные или увечные люди?
Это результат искусственного отбора, потому что на протяжении многих десятилетий людям препятствовали ходить в церковь. Не то чтобы приходил некий чиновник и стоял у дверей, но когда узнавали, что человек ходит в церковь, у него была масса неприятностей. Поэтому только те “пролетарии”, которым нечего было терять, они и остались: бабульки, что с них возьмешь? И то некоторым угрожали, что пенсию отнимут, если кто участвовал активно. Что же касается больных людей, то это совершенно естественно. Христос пришел в мир как Богочеловек, как Учитель и как Целитель. А кто из нас здоров? Кто может о себе сказать, что он полностью здоров? Христос исцеляет и душу, и тело. Поэтому к Нему тянутся и больные.
Не связано ли это с тем, что сильным и здоровым не нужно утешение и обещание сил и здоровья? На это я вам сразу отвечу, что большинство крупнейших церковных деятелей были людьми сильными, крепкими, здоровыми и ни в коем случае не были похожи на наших больных старушек. Они шли и на борьбу, и на смерть. Скажем, Мартин Лютер Кинг, он, что, инвалид был? Нет, это был человек, который бросал вызов президентам, огромному государству. А есть такие немощные атеисты…
У нас распространилась болезнь: “отъездомания”. Нашу страну покинули тысячи эмигрантов. Как Вы относитесь ко всему этому?
Нравственно человек имеет право жить там, где ему угодно. Юридически -тоже. Согласно Всеобщей декларации прав человека, люди могут жить где им угодно. И люди ездят по всему миру и живут где хотят: китайцы живут в Америке, вьетнамцы – в Польше, и так далее. Только у нас это как-то болезненно все выглядит, потому что наши отъезды до последнего времени были односторонними: уехал, и уже как бы захлопнулся капкан, и ты уже не сможешь обратно приехать. А на самом деле, скажем, до революции, Тютчев прожил полжизни в Германии, Гоголь всю жизнь разъезжал, в Италии писал “Мертвые души”. Толстой все время жил за границей. Кого ни возьмите: Бунин, Мережковский. Сейчас средства передвижения настолько улучшены, что почему бы людям не двигаться? Просто у нас создавались для этого искусственно трудные условия.