Отец моей подруги
Шрифт:
От очередного удара дверное полотно идет рябью.
Закрыв уши ладонями, я зажмуриваюсь.
Боже! Когда же Богдан уйдет! Достал! Каждый раз, как напьется, устраивает представление!
В прошлый раз меня из-за него едва ли из общежития не выселили. Пришлось оплачивать замену двери, которую он разнес, а никто якобы этого не заметил. Ни студенты, ни новый комендант.
Крайней осталась я. Моя же дверь дырой обзавелась, значит, и вопросы все ко мне.
– Ясмина, я знаю, что ты меня слышишь! – голос
Как же! Останусь!
Ты один раз дыхнешь на меня перегаром, и я замертво грохнусь!
Терпеть не могу пьющих людей, не переношу их на клеточном уровне, но они, видимо, мое наказание за грехи прошлых жизней.
Подхожу к двери и прислушиваюсь. Вдруг мне повезло, и он сегодня по-быстрому свалит?
– Что, Дан, снова облом? – раздается ехидный женский голос. Узнаю соседку по этажу. – Ты у нас, конечно, красавчик, но белокурой принцессе папиков подавай. Не дорос ещё.
Её смех удаляется и тут же гаснет в череде громких ударов.
– Ясмина, я начинаю выходить из себя, живо открывай! – гремит его голос.
– Проваливай! – отмираю не выдержав. Сколько можно меня изводить?! – Если не уйдешь, я полицию вызову.
На несколько десятков секунд повисает тишина. Когда я начинаю думать о том, что мой навязчивый ухажер ушел, раздается заливистый мужской смех.
– Ты серьезно такая глупая, а? Вызывай! Так даже лучше! Отец тебя ко мне быстренько доставит.
От бессилия хочется плакать. Неужели жизнь действительно так несправедлива? Я знаю, уже донесли, что отец Богдана – какая-то высокопоставленная шишка в правоохранительных органах, но не может же в Москве все так легко решаться деньгами и связями.
Я родилась и выросла в небольшом городке на юге нашей страны. Кроме туристической и строительной сферы в родном городе вообще ничего не развито. Перспектив не было никаких. Стены родительского дома давили так, что жить не хотелось.
Переезжая в столицу, я надеялась вырваться из капкана предрассудков, сплетен и обреченности. Но прошлое меня догнало и здесь.
Бабушка с раннего детства мне говорила, что яркая внешность станет моим наказанием. Так и случилось. Различие лишь в том, что в школьные годы я слышала фразы по типу: «Кто ж ещё у шлюхи родиться может, только ещё одна шлюха», а теперь меня записали в охотницу за богатыми мужиками. Хотя поводов я не давала никогда.
Бесформенная одежда, отсутствие макияжа, волосы, постоянно затянутые в высокий хвост… Разве так выглядят роковые красавицы? Очень сомневаюсь.
Ну не могу я себе ноги укоротить или губы уменьшить! Могла бы, давно изменила внешность!
Стесняться быть красивой? Такое тоже бывает.
Богдан снова орет и долбится в двери.
Мне страшно.
В Москве я совсем
«Не льсти себе, дома защитников не больше», – напоминаю себе.
От неприятных эмоций кожа покрывается мурашками. Ноги наливаются свинцом и слабеют. Бреду к дивану. Опустившись на него, подбираю ноги под себя и закрываю лицо ладонями.
Накопившиеся в душе страхи и физическая усталость дают о себе знать. Мгновенно расклеиваюсь, ощущая приступ головной боли и слабости во всем теле.
Ещё в первую неделю после заселения одна из одногруппниц дала мне совет, дескать, Дану проще дать, чем отвязаться. Он якобы часто преследует девушек и сразу после первого секса теряет к ним интерес.
Не знаю, так ли это или нет, но я точно её советом не воспользуюсь! Хватит с меня того клейма, которое в школьные годы повесили из-за разгульного образа жизни матери.
Поблизости звонит телефон. Взяв его в руки, вглядываюсь в экран.
Лилия, она же Лия. Моя подруга, пока что единственная на новом месте.
В столичный вуз я перевелась после второго курса. Не без труда, но старания были вознаграждены сполна. Стипендия, пусть и небольшая, место в общаге… Я о таком и мечтать не могла. Грех жаловаться.
– Да, Лиля, я тебя слушаю.
– Яська, ты чего трубку не берешь? Я уже начала волноваться, – начинает она с легким укором. – Потеряла тебя.
Вот же Богдан гад! Задурил мне голову так, что я звонка не услышала.
– После смены душ принимала. Не слышала, – вру без зазрения совести. Я действительно только недавно вернулась в общагу, но в порядок себя привести не успела. – Ты что-то хотела? Лекции скинуть?
Лиля демонстративно цокает.
Так и вижу, как подруга закатывает глаза.
– Яся, ну какие лекции? – смеется. – Сегодня суббота! Не нуди! Я хотела пригласить тебя на одно очень важное мероприятие.
В её голосе скользят лукавые нотки, и я, кажется, начинаю понимать, о чем речь идет.
Лиля мне все уши прожужжала про главного конкурента своего отца, главу крупного строительного холдинга. Мужчина стал её первой любовью и, судя по всему, одержимостью.
– Нет! Даже не думай. Ты сама говорила, если отец узнает, что ты общаешься с Титовым, спустит с тебя три шкуры.
– Он не узнает! – выпаливает без задержки. – Ясенька, ну пожалуйста! Составь мне компанию. Из наших никто не согласится, – под «нашими» она имеет в виду людей её круга: друзей и знакомых. – Все знают, какие терки у папы с Титовым. Они друг друга на дух не переносят. Ты мне как воздух нужна! На твоем фоне меня никто и не заметит.
– Не говори глупости! – подруга задевает меня за живое, и я мгновенно реагирую. Не хочу ничего о своей внешности слышать. – Ты же красавица, как тебя могут не заметить?