Отель последней надежды
Шрифт:
Вова бросил на соседний пустующий стол свою папку, уселся и посмотрел на Максима с ленинской хитринкой в глазах.
— Чего? — подозрительно спросил старший оперуполномоченный. — Выяснилось, что наш голый покойник полжизни провел на зоне и его биография пред нами как на ладони?!
Бобров обиделся.
— Бросьте издеваться, шеф! Про покойника ничего не знаю, а про гаишников могу вам рассказать.
— Про каких гаишников? — не понял Максим Вавилов.
— Гаишники на перекрестке стояли, — разъяснил Бобров. — В палатке
— Забыл, — признался «шеф» русского сыска. — Голый покойник был гаишником?
— Вам бы все шутить, — вдруг решил обидеться Бобров, — а я старался, как бы!
— А я учи-ил! — передразнил его Максим Вавилов.
Ему было тридцать два года, он был Бовиным начальником, и ему все еще хотелось быть.., лучшим.
Вова Бобров не мог знать ничего такого, чего не знал бы Максим Вавилов. Ну просто по определению не мог, и все тут!
— Гаишники как бы пару машин проверили, ну, может, четыре, а потом снялись и уехали, когда пиво допили. Никаких подозрительных машин вроде не заметили, но они ж не каждую проверяли! Вроде помнят, что одна машина как бы к дому подъезжала, а потом на бульвар вырулила, но с такого расстояния ни номеров, ни марку они не разглядели как бы. Зато одна очень любопытная деталь выяснилась.
— Как бы, — подсказал Максим Вавилов, и Вова обиделся окончательно. Надулся и стал говорить, что если «шефу» оно не надо, то ему, Вове, оно и вовсе не надо, и стал бы он париться, если бы знал, что «шеф» так отнесется.
— Хватит языком молоть, — приказал Максим Вавилов. — Что за деталь?
— Мотоцикл, — заговорщицким тоном сообщил Бобров. — Там был мотоцикл!
— Где? — не понял Максим.
— Да у дома, где голого покойника нашли! Гаишники видели, как мотоцикл к подъезду зарулил и еще долго стрекотал. Во сколько свидетельница первый раз позвонила?
— Я не знаю. Да это можно у дежурного по журналу посмотреть!
— Вот! — как в детективном кино сказал Вова и поднял палец. — Вы смотрите в корень, шеф! Если там был еще какой-то мотоциклист, понятно, почему ее сразу не замочили, пока она рядом с трупом нас поджидала!
Максим подумал немного.
— Подожди, Володь! Свидетельница нам про мотоцикл ничего не говорила. Так?
— Так.
— Гаишники видели мотоцикл. Так?
— Так.
— Ну и что? Может, мотоцикл раньше приехал, еще до того, как труп под лавкой оставили?! Да скорее всего, так оно и было!
— Все может быть, шеф, — сказал Вова радостно. — Только это все очень легко проверить! Когда был первый звонок от свидетельницы, известно! А потом она Ерохину каждые десять минут звонила! Когда мотоцикл подъехал, тоже как бы известно, гаишники сказали! И они же, между прочим, доложили, что мотоцикл к дому завернул после того, как машина заезжала! После, понимаете?! Значит, мотоциклист этот мимо трупа и нашей свидетельницы точно не прошел бы! Тогда получается, что свидетельница врет и выгораживает
— Подожди, Вова, — жалобно попросил Максим Вавилов. — Зачем ей выгораживать мотоциклиста?!
— Вот и я спрашиваю — зачем?! Почему она вам не сказала, что мотоцикл к подъезду подъезжал уже после того, как она труп обнаружила?!
Максим вспылил. Ему страшно не хотелось думать о том, что Катя Самгина может невзначай из свидетельницы превратиться в сообщницу или подозреваемую.
— Да мы пока не знаем, до или после. Нужно по журналу звонков посмотреть и с показаниями гаишников сравнить.
— Конечно, нужно, шеф, — ласково сказал Вова Бобров. — Только все равно выходит, что свидетельница вам соврала как бы. А может, она и во всем остальном врет. Надо запрос в Питер отправлять, личность выяснять.
— Лейтенант, — произнес Максим веско. — Что значит — врет во всем остальном? Ты чего, подозреваешь, что она мужика удушила струной, раздела догола и в наручниках приволокла к подъезду?!
— Может, соучастница? — предположил лейтенант. — Кстати, мотоцикл я нашел как бы. Он в том подъезде только один, и рассекает на нем.., сейчас скажу.., да где ж она?! А, вот она где!
Он вскочил с места, схватил с пустующего стола свою папку, порылся в ней и прочитал:
— Василий Савченко. Живет в том же подъезде, что и подозреваемая…
— Свидетельница, — поправил Максим Вавилов.
— Ну да, как бы свидетельница. Савченко снимает квартиру у Голубкиной Анны Дмитриевны, тридцать девятого года рождения, бывшей дворничихи. Квартира на первом этаже, мотоцикл закатывает прямо в дверь. Все.
Вова подскочил, покрутился на месте и залпом выпил у Максима из кружки остывший чай.
— Шеф, сгоняю я к Боре, посмотрю, когда первый звонок от потерпевшей был! Чего гадать-то, когда как бы посмотреть можно?
— Давай.
— А потом к Савченко этому нужно подъехать! Если он труп видел и свидетельницу возле трупа, почему нас не дождался?! Почему свидетельница о нем промолчала?! А может, у них связь была как бы любовная? Надо его паспортные данные добыть и пробить, откуда он приехал, может, тоже из Питера следом за ней приволокся, и они того типа, в наручниках, вдвоем замочили?
— Пойди время посмотри, — приказал Максим Вавилов. — Возвращайся, и подумаем!
Хотя что тут думать!
Он посмотрел на закрывшуюся за Бобровым дверь.
В любом случае нужно ехать к этому Савченко с его мотоциклом и все потихоньку выяснять: во сколько приехал, что видел, кого встретил и так далее.
А если получится, что Катя Самгина врет? Что тогда?
Вот тогда и вступит в действие твоя любимая теория людей и крокодилов, и опять окажется, что ты ошибся! Вот тогда и получится, что ловкая и хитрая крокодилица обвела тебя вокруг пальца, а ты, как и в прошлый раз, распустил слюни и сопли, домой к себе ее привез!..