Отходная молитва
Шрифт:
Лаверн поставил свой бокал на алтарь.
— С преступниками не пью.
Принс снова рассмеялся.
— Ты всегда такой зануда?
Лаверн поправил галстук, собираясь уходить.
— Тебе от меня не скрыться, Принс.
Продолжая улыбаться, американец сказал:
— Прими мое предложение, Лаверн, или ты умрешь.
— Не раньше, чем упрячу тебя за решетку.
— Что ж, попробуй… Да кто тебе поверит? У тебя ведь нет никаких доказательств. Нет и свидетелей.
— У него есть свидетель, — неожиданно раздался откуда-то
Обернувшись, они увидели Эдисон, стоявшую на пороге часовни.
Принс на какой-то миг лишился дара речи, затем стремительно подошел к девушке, вытянув руку в примирительном жесте.
— Ты подслушивала, Эдисон?
Дрожа нервной дрожью, та воскликнула:
— Ты же поклялся мне, что никогда, ни за что не будешь прибегать к отходной молитве!
— Я ни разу не нарушил обещание. Честно, я никогда…
— Не лги! — Голос Эдисон был готов сорваться на крик. — Я слышала, как ты хвастался перед ним своим могуществом!
— Что? И ты веришь, что я серьезно? Я просто дурачил его. Водил за нос, чтобы убедиться, что у него не одна извилина. Как правило, бобби — сплошные болваны. А этот парень не дурак, даже достоин награды.
Принс схватил девушку за рукав, однако та резко вырвала руку.
— Я прекрасно знаю тебя, Хьюго. Только не лги мне. Я знаю, что ты это сделал…
Эдисон кинулась к выходу, но врезалась в дверной косяк. Американец бросился ей вдогонку и сумел-таки поймать. Девушка начала отчаянно вырываться из его рук и в конце концов, глухо рыдая, устремилась в глубь галереи.
Хьюго приблизился к Лаверну. Лицо его потемнело от гнева.
— Убирайся! Вон из моего дома!
Вернон поднял с пола сумку и направился к выходу.
Неожиданно остановившись, он обернулся. Принс стоял спиной к нему, обратив лицо к алтарю.
— Да, чуть не забыл. С Новым годом!
Американец ничего не ответил. Выйдя наружу, Вернон зашагал к машине. В ту минуту, когда он уже заводил мотор, в стекло постучали — это была Эдисон с большой хозяйственной сумкой в руке. Лаверн открыл дверцу, и девушка залезла в салон автомобиля.
— Куда едем, мадам?
Эдисон застонала и прижалась лицом к его руке.
— Эй, эй, — ласково произнес Вернон, — что случилось?
— Нам нужно немедленно уехать отсюда. — Ее глаза были красными от слез. — Нам необходимо сейчас же уехать.
Казалось, будто девушка смертельно пьяна от отчаяния и страха. Или просто пьяна. Положив ее сумку на заднее сиденье и проверив, застегнут ли ремень безопасности, Лаверн задом, вслепую, выехал из дворика и, резко развернув машину, устремился вперед. Пронзая туман светом фар, мощный автомобиль стремительно полетел дальше.
— Какая я дура, — всхлипнула Эдисон. — Я ведь знаю Хьюго уже много-много лет. Кому, как не мне, знать, что он за человек. Я ведь все видела и все-таки предпочитала многого не замечать. А теперь он хочет убить нас. О Боже, я ведь знаю, кто
— Кто? Принс? Перестань! — усмехнулся Лаверн. — Он самый обыкновенный болтун. — С этими словами Вернон открыл «бардачок» и вынул оттуда серебристую фляжку. — Вот, глотни-ка.
Девушка открутила крышечку и сделала несколько глотков. Лаверн остановил ее руку.
— Хватит! А то станет дурно.
— Дурно? — Эдисон удивленно посмотрела не него.
— Так говорят у нас на севере. Это значит «вредно». Дурно.
— Отвези меня в какое-нибудь святое место. Найди для меня церковь.
— Хорошо. А пока успокойся. Я не дам тебя в обиду.
Глава 10
Туман сгустился, и видимость упала до нескольких метров. В целях безопасности Лаверн вел машину на черепашьей скорости. Дорога до Йорка заняла целых три часа, причем Эдисон прониклась убеждением, что в дурной погоде виноват Принс и что они с Лаверном обязательно попадут в серьезную аварию. До города добрались ближе к полуночи.
Лаверн вопреки всем правилам оставил машину на улице и, взяв Эдисон под руку, зашагал сквозь ночную темень к Минстеру. Собор выглядел сплошной черной громадиной. Суперинтендант слегка сник, ощутив, как напряжены нервы его спутницы. Окажись церковь закрыта, кто знает, сколько ему придется с ней возиться.
Но когда они огибали здание, оказалось, что западное крыло освещено. Сквозь стеклянную дверь было видно, что внутри, оживленно беседуя, сидят люди.
В следующее мгновение из тумана возникла высокая сутулая фигура. Лаверн весь напрягся, ожидая какой-нибудь пакости. Незнакомец оказался круглолицым мужчиной в рваном, заношенном плаще.
— Извини, приятель, ты случайно не знаешь, где здесь какая-нибудь ночлежка или приют, чтобы приткнуться на ночь?
На вид мужчине было около пятидесяти, а акцент выдавал в нем уроженца южных графств.
— Не знаю, — отмахнулся Лаверн.
— Я было попробовал там… — продолжал незнакомец, указывая куда-то через плечо Лаверна. — Но у них все забито до отказа. А я только что приехал из Лондона и еще не ел ни крошки. Даже живот от голода сводит. Послушай, приятель, может, ты меня где-нибудь накормишь?
Лаверн порылся в кармане, вытащил около трех фунтов мелочью и высыпал деньги в руку незнакомца.
— Так ты не знаешь, где тут можно перекантоваться до утра? — гнул свое незнакомец. — Я замерз. Может, пустишь меня к себе, приятель?
— Нет, — ответил отказом Лаверн. — Это вряд ли.
Незнакомец заковылял в ночь. Эдисон проводила его испуганным взглядом. Лаверн пожал ей плечо и увлек за собой в сторону Минстера.
В главном нефе оказалось около двух десятков человек — они смеялись, разговаривали и потягивали вино. Лаверн, который терпеть не мог никаких церемоний, в особенности религиозных, был приятно поражен царившей здесь раскованностью.