Откровение преподобного Жерара
Шрифт:
Но всё же чего-то не хватало. Что это, молодой человек разобрался далеко не сразу. А когда сообразил, то тут же связался с дежурным:
— Здравствуйте! Скажите, могу я поговорить с Эллой? Это робот в доме Анатоля.
— Добрый день! — голос очередного дежурного был как всегда полон спокойствия и участия, — К сожалению, это невозможно. Вся электроника сейчас проходит тщательное изучение. И Элла не исключение. Приносим извинения. У вас есть ещё какие-нибудь вопросы?
***
Бежали дни, а за ними и недели. Лето постепенно передавало свои права осени. И Ян всё сильнее укреплялся в мысли, что назад пути не будет,
— Сергей Кузьмич, если моё перемещение назад не состоится, как я буду существовать у вас?
— Не беспокойся. Никто тебя на улицу выбрасывать не собирается. Мы не в ваше дикое время живём. С тобой проведут курс адаптации, благотворительный фонд оплатит все твои потребности, специалисты помогут получить нужное образование.
Эти слова несказанно обрадовали Яна. И молодой человек начал вовсю готовиться к новой жизни. Он попросил предоставить ему тренажёрный комплекс, после чего всерьёз начал приводить в порядок запущенное Анатолем тело.
Но однажды утром вновь появился Сергей Кузьмич, и по его виду Ян сразу сообразил, что хорошего ждать не стоит. Так оно и вышло. Полицейский босс неуклюже потоптался у входа и глухим басом огорошил:
— Ян, мы смогли разобраться в модернизированной темпоральной установке. И готовы провести обратный обмен. Понимаю, что тебя это совсем не радует. Но закон есть закон…
Глава 15. Дома
Затянутое непроглядной белёсой пеленой пространство постепенно обретало очертания. Медленно проступали контуры уже основательно подзабытого антуража палаты. Увешанные приборами стены всё так же равнодушно мерцали светодиодами, а квадраты потолочных плафонов по-прежнему источали осточертевший матовый свет.
Ян сделал глубокий вдох, и картинка тут же приобрела привычную чёткость. Да, тут ничего не изменилось. Почти. Лишь прибавилось количество бегущих по стенам проводов, да появилась новая стойка с неведомым оборудованием. Ян повернулся к Лене. К его радости, девушка всё так же неизменно лежала в своём перегруженном аппаратурой ложе. Каштановые локоны заметно отросли и делали образ спящей красавицы ещё женственнее.
Молодой человек поднял руку и тут же застонал от навалившегося бессилия. Счастливое пребывание в будущем практически стёрло воспоминания о днях болезни, и вот теперь возвращение в родную реальность безжалостно приложило Яна со всего размаху. Это незамедлительно вызвало полный разочарования стон, а следом в приоткрывшуюся дверь заглянул профессор.
— Борис Петрович? — Ян удивлённо воззрился на резко постаревшего врача, — Это вы?!
Растрёпанные седые волосы значительно поредели, прорезалось множество новых морщин. Да и движения старика стали какими-то мелкими, дёрганными. Откуда-то появилась несвойственная ранее суетливость. Взгляд стал потерянным и совершенно беззащитным. Так могли смотреть забитые, распрощавшиеся с надеждой на лучшее бродяги. Но ведь это был уважаемый профессор университета!
Ян во все глаза смотрел, как Борис Петрович, то и дело опасливо поглядывая в его сторону, начал боком двигаться вдоль стены. “Господи! На него смотреть больно! Что же творил здесь этот скотина Анатоль?” — пронеслось в голове, вслух же Ян лишь осторожно
— Борис Петрович, вы меня слышите? Что происходит?
Но профессор не отвечал. Он застыл столбом, что-то пробормотал себе под нос и вытащил из кармана ворох бумажек, которые незамедлительно начал перебирать словно проверяющий выручку торгаш. Это вконец озадачило Яна, и он раздражённо повысил голос:
— Борис Петрович! Вы слышите меня? Это я! Ян! Очнитесь!
Окрик неожиданно подействовал. Старик вздрогнул, выронил листы и медленно подошёл к кровати Яна. Но на вопросы паренька он отвечать даже и не собирался, а лишь задумчиво пробубнил:
— Хм. Ничего не понимаю. Неужели сработало?
— Что сработало? — уже не своим голосом завопил Ян.
Это наконец-то привело профессора в чувство. Его взгляд потеплел, потрескавшиеся губы расплылись в улыбке.
— Ян! Мальчик мой! Ты меня понимаешь?
— Конечно! А с чего бы мне вас не понимать?!
— Слава богу! — внезапно вскричал Борис Петрович и гигантскими прыжками вылетел из палаты.
После странного визита профессора Ян до глубокой ночи ни на секунду не оставался в одиночестве. Спустя всего несколько минут к нему примчались родители. И тут молодой человек с ужасом осознал, какой кошмар пришлось пережить его семье. Постаревшая на двадцать лет мать и не скрывающий своих слёз отец. Они бросились на шею сына и твердили только одно:
— Ян, это ты?
Нервы молодого человека моментально сдали. Он зарыдал в голос, то и дело повторяя срывающимся голосом:
— Мама! Это я! Ян!
Затем повалили толпы каких-то неизвестных в белых халатах. Все они удивлённо косились на Яна и родителей, но куда больше интересовались какими-то распечатками и показаниями приборов. Воспрявший духом Борис Петрович метался между гостями как угорелый, что-то объяснял, доказывал и беспрерывно сыпал загадочными терминами.
Далеко за полночь, оставшись в палате на пару с безмолвной Леной, Ян успокоился и попытался разобраться, что же такого мог учудить Анатоль. Но выловить что-либо полезное из сумбура первого дня было попросту немыслимо. И вконец измождённый молодой человек отбросил все выяснения и мгновенно забылся крепким сном.
***
Первое, что спросонья увидел Ян, был напряжённый взгляд Бориса Петровича. Профессор неотрывно смотрел в глаза пациента, словно готовая к броску кобра. Это насмерть перепугало молодого человека.
— Борис Петрович? Что такое? Почему вы так смотрите?
Услыхав первое же слово, старик разом обмяк. Он шумно выдохнул и прикрыл красные, явно от бессонной ночи, глаза.
— Слава богу! Ты опять в норме.
— Да, но почему вы так реагируете?
— Почему? — старик горько усмехнулся, — А ты не помнишь, что было последние месяцы?
Ян не имел ни малейшего представления, что творилось в клинике за время его отсутствия. Рассказывать же о своём путешествии в будущее ему было строго-настрого запрещено. Потому он лишь жалобно выдавил:
— Не помню.
— Ясно, — Борис Петрович рассеянно покивал, — Ничего другого я и не ожидал.
— Но что случилось?
— Видишь ли, Ян, — неторопливо начал старик, — Говоря языком обывателя, осенью, совершенно неожиданно, ты утратил рассудок.
— Что?
— Да, прости. Случилось именно то, что я сказал. Всю зиму у тебя наблюдалось стойкое расстройство психики.