Откровение

Усачева Елена Александровна

Макс театрально поморщился. По его лицу пробежала гамма разнообразных гримас — а он действительно забыл, что такое настоящая эмоция. Придется его кое-чему подучить.

— Обещаю, шафером на свадьбе будет Лео. Катрин мы не позовем.

— Она явится без приглашения и как истинная злая колдунья напророчит нам что-нибудь гадостное. Что у нее еще в списке неиспользованного — живая и мертвая вода, меч-кладенец…

— «Спящая красавица»? — задумался Макс. А он, оказывается, знает сказки! — Насколько я помню, там все хорошо закончилось. И если бы принцесса

не заснула, то не дождалась бы своего принца. Ей бы достался какой-нибудь гоблин, и она бы всю жизнь с ним мучилась. А так немного проспала — и вот оно, счастье. Помнится, принц был ее моложе лет на сто.

Да-да, это когда все именно что заканчивается. А наша концовка пока еще не определена. Небесный драматург еще размышляет над тем, что пишет — драму или комедию.

— Я согласен на такую сказку! — Макс старательно пытался развеять мои мрачные мысли. — Один поцелуй, и принцесса твоя.

Он склонился меня поцеловать, но я некстати бросила взгляд в окно. Ночь… Отношение к ночи за последние два месяца у меня не изменилось.

Макс заглянул мне в глаза. Хоть лицо его оставалось бесстрастным, в глазах была бесконечность. И слов никаких не надо… Простоять бы вот так всю жизнь, глядя в эту бездонную синеву, чувствуя у себя на плечах сильные руки.

— Ты очень храбрая, — прошептал он. — Сначала я жалел, что втянул тебя в это, а теперь понимаю: все правильно. Я должен был тебя встретить, чтобы многое для себя понять.

— Зачем гадать, как было бы, если все так, как есть.

Я изо всех сил прижалась к нему. Крепко-крепко. И пускай он ничего не чувствует, мне было сейчас очень хорошо.

— Только теперь нужно сделать так, чтобы принцесса вновь не уснула лет эдак на триста, — пробормотала я, отступая от Макса.

Не могла я расслабиться, не могла забыть, что произошло за последние два дня. Может, когда все закончится, если оно, конечно, закончится, я стану веселой. Максу хорошо, он привык, что вся его жизнь — это борьба за выживание.

— Ерунда, — легко бросил любимый. — Не забывай, теперь тебя считают страшным уничтожителем вампиров. Значит, завтра в шесть!

— А я доживу до завтра?

Я оглядела знакомую комнату. Знакомую? Кажется, меня здесь не было сто лет. Нет, нет, здесь жил совсем другой человек. Справа кровать, стол, слева книжные полки. Знакомые запахи, стены разом обступили меня, напоминая, что совсем недавно я была другой. Прежняя Маша Гурьева еще находилась здесь. Еще бродила легкой тенью, призрачными пальцами смахивала пыль с книжных корешков, валялась на кровати, оставляя помятости на покрывале, терзала старенький ноутбук. Но ее время прошло. Она безраздельно хозяйничала, пока меня не было. Но я вернулась, и все станет по-новому.

Макс повернул голову, как будто к чему-то прислушиваясь.

— Все будет спокойно. — Он притянул меня к себе, загораживая от всего страшного, что ждало впереди. — Ты же мне доверяешь?

— Сделаешь так, как я тебя прошу? — Если он не хотел говорить мне, что задумал, может, я хотя бы смогу

отговорить его от очередного подвига?

Что-то в его глазах мелькнуло. Что-то незнакомое.

— Давай меняться, а? — Он улыбнулся, одним движением бровей отметая все мои тревоги. — Желание на желание. Я выполню одно твое, ты одно мое.

— Обманешь. — С договорами у нас с самого начала не ладилось.

— Слово вампира!

Я хихикнула. Вот уж самое ненадежное слово! По крайней мере, события последнего времени именно в этом меня убедили.

— Хорошо. — Я попыталась щелкнуть пальцами, но у меня не получилось так ловко, как у Макса. — Откажись от праздника.

— Ребята! — позвала из кухни мама. По коридору прошел отец. Нас ждали с объяснениями и рассказом.

— Пойдем.

Макс шагнул к двери, но я не сдвинулась с места. Кто кого переупрямит?

— Объясни мне! — потребовала я.

— Фехтование… — Макс развел руки, словно предлагая вложить в них сейчас оружие и начать бой.

— И что?

— Самый опасный противник тот, который поступает нелогично. Помнишь? — Он сделал движение, как будто в руке у него сабля и он наносит удар. — Выпад, блок, контратака. Это по правилам. Катрин хочет нас напугать. Ты испугалась?

— А не должна была? — У меня рождалось чувство, что любимый иногда забывает: я человек. А для человека испугаться в такой ситуации — нормально.

— И ты, конечно, жаждешь отомстить. Но я хочу доказать, что мы с тобой можем жить, как обычные люди. Войны не будет.

— Другим то же самое скажи…

— Вот завтра и скажем. — Макс за плечи развернул меня в сторону двери. — И потом, у меня есть свой интерес: хочу посмотреть на тебя в новой обстановке. Не рядом с вампирами, а рядом с твоими друзьями.

— Ты их всех загипнотизируешь, и они будут водить вокруг меня хоровод? — Кто б сомневался, что у него есть свой интерес! Мастерскую-то отремонтировать действительно не мешало.

— Обещаю, каждый будет вести себя так, как ему захочется. — Макс показал раскрытые ладони. Фокусник в руках ничего не прятал.

— Честно?

— Абсолютно!

Обнявшись, мы вышли в коридор. Два шага — и перед нами кухня.

Мама застыла возле стола. Вряд ли она ожидала увидеть такую сказочную идиллию. Кай с Гердой вырвались из лап Снежной Королевы.

— Я только руки помою, — предупредила я маму, скрываясь за дверью ванной.

— Я тоже.

Макс скользнул следом. Мой верный оруженосец! Был бы ты рядом со мной всегда.

Из зеркала на меня глянуло бледное помятое лицо. Интересно, что подумали родители, увидев меня такой? Что все два часа мы с Максом целовались под лестницей? Похоже на то!

Одну рану я разглядела сразу — волосы вокруг нее были выстрижены. Ничего, прикрою прядью и заколю. Второй шов я найти не смогла.

Устроившись на бортике ванны, Макс смотрел, как я изучаю себя в зеркале.

— Помнишь, ты говорила про бессмертие?

Я на секунду задержала ладони с водой около своего лица.