Откровения
Шрифт:
— Нужно обойти их стороной. В деревне есть лошади. Верхом мы сумеем добраться до побережья.
До сих пор у Дарима не было возможности подумать о чем-то другом, кроме как об опасности, но теперь он спросил:
— Где мама?
Альтаир печально покачал головой.
— Она погибла, Дарим. Прости.
У Дарима перехватило дыхание.
— Что? Но как?
— Позже. Время для разговоров еще не пришло. Сейчас нам надо выбраться. Мы будем сражаться.
— Но они наши братья. Наши товарищи, ассассины. Я уверен, если мы поговорим
— Нет, Дарим. Их головы забиты ложью.
Оба замолчали, а потом Дарим спросил:
— Моего брата убил Аббас?
— Да. И нашего верного друга, Малика Аль-Саифа. И многих других, — вздохнул Альтаир.
— Он безумец. Без совести.
— Безумец с армией.
— Он умрет, — холодно пообещал Дарим. — Однажды он заплатит.
Они добрались до окраин деревни. Им повезло беспрепятственно добраться до конюшен, хотя в деревне было множество ассассинов. Торопливо они оседлали лошадей и, выскочив из конюшен, услышали голос Аббаса; он рычал, словно раненый зверь, стоя на башне на деревенской площади.
— Яблоко будет моим, Альтаир! Я отрежу тебе голову за то, что ты опозорил мою семью. Ты не сможешь бегать вечно! Ни от меня, ни от своей лжи!
Альтаир и Дарим поехали прочь из деревни, а голос Аббаса затих вдали.
Через пять миль они остановились. Их не преследовали. Время у них было. Но Дарим, скакавший позади, замети, как отец сутулился в седле, истощенный и измученный. Он пришпорил коня и с беспокойством заглянул в лицо Альтаира.
Альтаир сидел, сгорбившись, едва сдерживая слезы.
— Мария. Любовь моя… — услышал Дарим его бормотание.
— Пойдем, отец, — сказал он. — Нужно ехать дальше.
Сделав усилие, Альтаир пришпорил коня, и всадники поскакали дальше, пока, наконец, не скрылись на горизонте.
ГЛАВА 46
Оставив ключ в тайнике убежища константинопольских ассассинов и вручив копию «Басен» Эзопа благодарной и удивленной Софии, Эцио решил доложить Сулейману о том, что он обнаружил в Арсенале.
Он примерно знал, где искать принца, поэтому отправился в прекрасный парк у мечети Баязид. Там он и нашел Сулеймана, который в компании своего дяди Ахмета сидел в тени раскидистого платана. Солнце ярко освещало широкие листья дерева.
Вокруг наследников на почтительном расстоянии стояли янычары. Сулейман и Ахмет играли в шахматы. Эцио встал так, чтобы наблюдать за ними, не будучи замеченным. Он собирался поговорить с принцем наедине. Эцио интересовали шахматы — благодаря стратегии он научился многому в своей жизни — поэтому он с интересом следил за игрой.
Казалось, игроки не уступали друг другу. Сулейман несколько минут размышлял над ходом дяди, который поставил шах его королю, и сделал рокировку.
— Это не по правилам, — возразил удивленный принц Ахмет.
— Это европейское правило — arrocco [50] .
— Весьма
— Когда вы станете султаном, вы будете думать иначе, — отрезал Сулейман.
Ахмет с некоторым осуждением посмотрел на племянника, но ничего не сказал. Сулейман взял своего короля.
— Мне переходить?
Ахмет встал.
— Сулейман, — сказал он. — Я знаю, что тебе тяжело видеть, как мы с твоим отцом спорим за престол Баязида.
50
Рокировка (ит.)
Молодой человек пожал плечами.
— Дед выбрал вас, а его слово — закон, kanun. О чем здесь спорить?
Принц Ахмет с невольным восхищением посмотрел на племянника.
— Когда-то мы дружили с твоим отцом, но его жестокость и амбиции…
— Я слышал эти сплетни, дядя, — горячо перебил Сулейман.
Смущенный Ахмет на мгновение отвел взгляд, глядя куда-то в парк, а потом вновь вернулся к шахматной доске.
— Что ж, — сказал он, — мне пора на встречу с советом визирей. Может, продолжим в другой раз?
— Как пожелаете, — тепло отозвался Сулейман.
Он встал, поклонился дяде, который ответил на его поклон своим и удалился в сопровождении телохранителя. Эцио выждал минуту, наблюдая, как Сулейман садится, рассматривая шахматную доску, а потом вышел из укрытия.
Сулейман, заметив его, жестом остановил свою охрану.
— Эцио, — поприветствовал он.
Ассассин сразу перешел к делу.
— Тарик продает оружие местному барыге — Мануилу Палеологу.
Сулейман помрачнел, ладонь его сжалась в кулак.
— Палеолог. Печально слышать, — принц встал. — Последним византийским императором был Константин Палеолог. Если его наследник вооружает свою армию, может вспыхнуть конфликт. И это в то время как мои отец с дедом воюют друг с другом, — он замолчал, задумавшись. Эцио подумал, что принц сейчас принимает одно из самых трудных решений за всю свою короткую жизнь.
— Тарик знает, куда отправляют ружья, — сказал Эцио. — Если я найду его, то по его следу выйду на византийцев.
Сулейман внимательно посмотрел на него.
— Тарик будет со своими янычарами в казармах. Если хочешь подобраться поближе, ты должен сам стать янычаром.
— Это не проблема, — улыбнулся Эцио.
— Guzel, — кивнул Сулейман. — Замечательно. — Он снова задумался, и Эцио понял, что решение, которое принял принц, далось ему тяжело, но когда он заговорил, голос его был решителен. — Когда получишь нужную информацию, убей его.
Эцио поднял брови. С этой стороны Сулеймана он еще не видел.
— Вы уверены, Сулейман? Вы рассказывали, что Тарик и ваш отец — близкие друзья.