Открытие Индии
Шрифт:
«Махабхарата» — богатейшая сокровищница, в которой мы можем обнаружить всевозможные драгоценности. Она полна богатой, бьющей ключом жизни, крайне далекой от того аспекта индийского мышления, в котором подчеркивались аскетизм и самоотречение. Это не только книга моральных заповедей, хотя в ней много места отведено этике и морали. Мораль «Махабха-раты» выражена во фразе: «не делай другим того, что было бы неприятно тебе». Упор делается на общественное благо, что весьма примечательно, ибо принято считать, что ум индийца больше занят личным совершенствованием, чем общественным благом. В ней говорится: «Никогда не делай того, что не содействует общественному благу или чего ты, возможно, будешь стыдиться».
И далее: «Истина, самообладание, аскетизм, великодушие, ненасилие, постоянство в добродетели — вот средства достижения успеха, а не каста или род». «Добродетель лучше бессмертия и жизни». «Истинная радость связана со страданием». Там есть и насмешка над стяжателем:
«Махабхарата» содержит в себе политеизм Вед, монизм Упанишад, а также деизм, дуализм и монотеизм. В ней все еще отражается творческое и более или менее рационалистическое мировоззрение, а чувство обособленности пока ограничено. Каста не является застывшей: чувство уверенности еще не утрачено, но по мере того как вторжение внешних сил стало угрожать стабильности старого порядка, эта уверенность несколько ослабела и возникла потребность в большей сплоченности в целях обеспечения внутреннего единства и силы. Появились новые запреты. Допускавшееся прежде потребление говядины позднее категорически запрещается. В «Махабхарате» есть упоминание об угощении почетных гостей говядиной и телятиной.
«БХАГАВАДГИТА»
«Бхагавадгита» является частью «Махабхараты», одним из эпизодов обширной драмы. Но она стоит особняком и представляет собой законченное произведение. Эта сравнительно небольшая поэма в 700 строф — «самая прекрасная, возможно единственная, подлинно философская песнь, существующая на каком-либо известном нам языке»,— так охарактеризовал ее Вильгельм фон Гумбольдт. Ее популярность и влияние не уменьшились со времени ее создания в добуддийскую эпоху, и сейчас в Индии ее притягательная сила так же велика, как и прежде. Все школы мышления и философии обращаются к ней и толкуют ее каждая по-своему. В период кризиса, когда разум человека мучат сомнения и терзают противоречивые обязанности, он все более обращается к «Гите» в поисках света и руководства, ибо это—поэма, созданная в эпоху политического и социального кризиса и, более того, кризиса человеческого духа. В прошлом к «Гите» было написано бесчисленное количество комментариев; они продолжают неизменно появляться и сейчас. О ней писали даже современные властители дум и действия — Тилак, Ауробиндо Гхош, Ганди,— причем каждый давал ей свое толкование. Ганди основывает на ней свою незыблемую веру в ненасилие; другие оправдывают с ее помощью насилие и борьбу во имя правого дела.
Поэма начинается с беседы Арджуны и Кришны на поле боя перед началом великой войны. Арджуна смущен; его совесть возмущается при мысли о войне и связанных с ней массовых убийствах, убийствах друзей и сородичей. Для какой цели? Какая мыслимая выгода может перевесить эту потерю, этот грех? Все его старые представления изменяют ему, идеалы рушатся. Арджуна становится символом терзаемого человеческого духа, который извечно раздирают противоречивые обязанности и этические принципы. От этой беседы Арджуны и Кришны поэма шаг за шагом уводит нас в более высокие и абстрактные сферы личного долга и общественного поведения, применения этики к жизни человека, духовных воззрений, которые должны направлять всех людей. Здесь много метафизического и делается попытка примирить и согласовать три пути человеческого прогресса: путь интеллекта, или знания, путь действия и путь веры. Вероятно, наибольший упор делается на веру, и появляется даже личный бог, следящий за судьбой каждой личности. «Гита» касается главным образом духовной основы человеческого существования, и именно в этом контексте предстают практические проблемы повседневной жизни. Это призыв к действию, для того чтобы выполнить обязанности и долг, налагаемые жизнью, всегда имея, однако, в виду духовную основу и более широкую цель вселенной. Бездействие осуждается, а действие и жизнь должны соответствовать высшим идеалам эпохи, ибо сами эти идеалы могут меняться от одной эпохи к другой. Следует всегда иметь в виду юга-дхарму, то есть идеал данной конкретной эпохи.
Поскольку для современной Индии весьма характерно чувство глубокого разочарования и она пострадала от излишнего квиетизма, этот призыв к действию обладает особой притягательной силой. Это действие можно также истолковать с современных позицийкак действие в интересах улучшения социальных условий и практического, бескорыстного, патриотического и благородного служения обществу. Согласно «Гите», такое действие желательно, но в нем должен содержаться духовный идеал. Кроме того, действие должно совершаться в духе отрешенности и не следует особенно беспокоиться о его результатах. Закон причины и следствия сохраняет свою силу при всех обстоятельствах, поэтому правильное действие должно неизбежно дать правильные результаты, хотя они, возможно, и не скажутся сразу.
Сказание «Гиты» не является сектантским по своему содержанию и не адресуется какой-либо одной школе мышления. Она универсальна в своем подходе ко всем: и к брахману и к парии.
ЖИЗНЬ И ТРУД В ДРЕВНЕЙ ИНДИИ
Ученые и философы проделали немалую работу для того, чтобы проследить развитие философского и метафизического мышления в древней Индии. Много было сделано и для составления хронологии исторических событий и, в общих чертах, политических карт той эпохи. Но до сих пор мало сделано для того, чтобы исследовать социальные и экономические условия тех дней, выяснить, как жили и трудились эти люди, что они производили, как и в каких направлениях велась их торговля. Сейчас этим важным вопросам уделяется большое внимание, и уже вышло в свет несколько трудов индийских ученых и одна работа американского ученого. Но остается сделать еще очень много. Сама «Махабхарата» представляет собой сокровищницу социологических и других данных о жизни древней Индии, и многие другие книги дадут, несомненно, полезные сведения. Но изучать их нужно критически. Одной из бесценных в этом отношении книг является «Артхашастра» Каутильи, написанная в 4 веке до н. э., где приводятся подробные данные о политической, социальной, экономической и военной организации империи Маурьев.
Более раннее описание, уводящее нас к добуддийскому периоду в Индии, содержится в сборнике Джатак. Свою нынешнюю форму эти Джатаки получили уже после Будды. Джатаки, которые, как полагают, рассказывают о прежних воплощениях Будды, стали важной частью буддийской литературы. Но сами рассказы относятся, очевидно, к значительно более раннему периоду. Они повествуют о добуддийском периоде и дают нам много ценных сведений о жизни в Индии в те времена. Профессор Рис Дэвиде охарактеризовала их как самые древние, самые полные и самые значительные из всех известных сборников фольклора. Джатаки являются источниками и многих позднейших сборников басен и рассказов, написанных в Индии и проникших в Западную Азию и Европу.
Джатаки относятся к периоду, когда происходило окончательное слияние двух главных рас Индии — дравидов и ариев. Они рассказывают о «многообразном и хаотическом обществе, которое довольно трудно поддается классификации и в отношении которого не может быть и речи о наличии в ту эпоху организации по кастовому принципу»13. Можно сказать, что Джатаки представляют народные сказания в отличие от жреческих, или брахманских, сказаний и сказаний кшатриев, или правящего класса.
Имеются хронологии и генеалогии различных государств и их правителей. Титул правителя, первоначально присваивавшийся, становится наследственным всоответствиисправом первородства. Женщины лишены права престолонаследия, но имеются исключения. Как и в Китае, правитель считается ответственным за все бедствия. Если что-нибудь неладно, вина ложится на правителя. Существовал совет министров, и встречаются также упоминания о какого-то рода государственном собрании. Тем не менее правитель был самодержавным монархом, хотя ему и приходилось действовать в установленных рамках. Верховный жрец занимал видное положение при дворе как советник и лицо, ведавшее религиозными церемониями. Имеются упоминания о народных восстаниях против несправедливых и деспотичных правителей, которые иногда платили жизнью за свои преступления.
Сельские собрания пользовались некоторой степенью автономии. Главным источником доходов была земля. Поземельный налог представлял собой, повидимому, долю урожая, причитавшуюся правителю, и обычно, хотя и не всегда, уплачивался натурой. Вероятно, этот налог составлял одну шестую часть продукции. Это была по преимуществу сельскохозяйственная цивилизация, и основной административной единицей была самоуправляющаяся деревня. В основе политической и экономической структуры лежали сельские общины, объединявшиеся в десятки и сотни. Широкое применение получили садоводство, разведение скота и молочное хозяйство. В стране было много садов и парков, а фрукты и цветы пользовались большим спросом. Упоминаются названия многих цветов. К числу излюбленных фруктов относились плоды манго, фиги, виноград, пизанг и финики. В городах было, очевидно, много лавок зеленщиков и торговцев фруктами и цветами. Индийский народ, как и в наши дни, питал пристрастие к цветочным гирляндам.