Открывая новые страницы...(Международные вопросы: события и люди)

Попов Н. С.

Через неделю, 22 декабря, начались переговоры о мире. Предложенные нам условия были тяжелыми. В. И. Ленин понимал, что при данном соотношении сил рано или поздно придется принять любые условия. Решили по возможности затягивать переговоры, чтобы использовать трибуну Бреста для обращения к народам обеих воюющих сторон. К середине января тактика затягивания исчерпала себя, и Ленин дает указание: держимся до ультиматума и сдаем позиции.

Усиливается борьба внутри партии. 21 января проходит совещание ЦК РСДРП(б) с партийными работниками. В. И. Ленин зачитывает и обосновывает свои «Тезисы по вопросу о немедленном заключении сепаратного и аннексионистского мира». За тезисы высказываются 15 участников совещания, за революционную

войну — 32, за формулу «ни мира, ни войны» — 16. На заседании ЦК 24 января эта формула собрала 9 голосов против 7. На совещании ЦК с представителями разных течений 3 февраля большинство (9:5) отвергло возможность подписания в данный момент мира с Германией.

Страницы документов тех воспаленных дней позволяют реконструировать, воссоздать необычный характер дискуссии в высших партийных инстанциях. Это была не только политическая дискуссия на злободневную и спорную тему. Это было выяснение теоретических истоков происходящего. Это был анализ конкретной и нестандартной ситуации в широкой исторической системе координат.

Так, например, таблица голосования, составленная для совещания 3 февраля, включала в себя следующие вопросы:

I. Допустим ли вообще мир между социалистическим и империалистическим государствами?

II. Допустимо ли сейчас подписать Германский аннексионистский мир?

III. Затягивать ли переговоры или нет?

IV. Дотягивать ли их до разрыва их немцами?

V. Разорвать ли переговоры немедленно?

VI. Допустимо ли подписать Германский аннексионистский мир в случае разрыва ими переговоров и ультиматума?

VII. Нужно ли в таком случае подписать мир?

VIII. Нужно ли подписать мир, если Кюльман (статс-секретарь МИД Германии, к тому времени — глава делегации Четверного союза. Авт.) под давлением революционного движения внутри Германии согласится на первоначальные условия нашей делегации?

IX. Нужно ли создавать Красную Армию?

Х. Допустимы ли экономические договоры социалистического государства с империалистическим?

Тактика… Стратегия… Теория революции… Одновременное рассмотрение вопросов с этих точек зрения плюс, конечно, воздействие непревзойденной ленинской мысли превратили эпизод внутрипартийной борьбы в исходный пункт для творческого осмысления новых задач в новой, неожиданной обстановке, для продвижения вперед по такой неизведанной — и практически, и теоретически — территории, как отношения между социалистическим и капиталистическим государствами. И даже теперь, когда указанная территория освоена достаточно хорошо, партийные документы семидесятилетней давности, посвященные Брестскому миру, воспринимаются не только как исторические свидетельства…

9 февраля немцы потребовали немедленно подписать мирный договор. 10 февраля на заседании политической комиссии в Брест-Литовске Троцкий, возглавлявший с 9 января советскую делегацию, отказался подписать договор.

«В ожидании того, — заявил народный комиссар по иностранным делам, — мы надеемся, близкого часа, когда угнетенные трудящиеся классы всех стран возьмут в свои руки власть, подобно трудящемуся народу России, мы выводим нашу армию и наш народ из войны. Наш солдат-пахарь должен вернуться к своей пашне, чтобы уже нынешней весной мирно обрабатывать землю, которую революция из рук помещиков передала в руки крестьянина. Наш солдат-рабочий должен вернуться в мастерскую, чтобы производить там не орудия разрушения, а орудия созидания и совместно с пахарем строить новое социалистическое хозяйство.

Мы выходим из войны. Мы извещаем об этом все народы и их правительства. Мы отдаем приказ о полной демобилизации наших армий, противостоящих ныне войскам Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии. Мы ждем и твердо верим, что другие народы скоро последуют нашему примеру. В то же время мы заявляем, что условия, предложенные нам правительствами Германии и Австро-Венгрии,

в корне противоречат интересам всех народов… Мы отказываемся санкционировать те условия, которые германский и австро-венгерский империализм пишет мечом на теле живых народов. Мы не можем поставить подписи русской революции под условиями, которые несут с собой гнет, горе и несчастье миллионам человеческих существ.

Правительства Германии и Австро-Венгрии хотят владеть землями и народами по праву военного захвата. Пусть они свое дело творят открыто. Мы не можем освящать насилия. Мы выходим из войны, но мы вынуждены отказаться от подписания мирного договора».

В этот же день специальной телеграммой, посланной из Бреста, наркоминдел предписывает Ставке издать приказ о прекращении состояния войны с Германией. На основании этой телеграммы главковерх Н. В. Крыленко распорядился прекратить военные действия и приступить к демобилизации армии. Получив сообщение об этом, В. И. Ленин предписывает по телеграфу Ставке: задержать все телеграммы за подписями Л. Д. Троцкого и Н. В. Крыленко о демобилизации армии, так как мир еще не заключен [6] . На следующий день СНК подтверждает указание Ленина. 16 февраля немцы сообщили, что они возобновят военные действия в 12.00 18 февраля.

6

Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. М., 1974. Т. 5. С. 243.

Наступили самые драматические дни. Вечером 17-го ЦК РСДРП(б) отклонил (6: 5) предложение В. И. Ленина немедленно предложить Германии вступить в переговоры для подписания мира. 18 февраля состоялось два заседания ЦК. Утром предложение Ленина вновь отклонили (7: 6). И только вечером, когда немцы развернули наступление по всему фронту, большинством 7 голосов при 6 против и 1 воздержавшемся ЦК принял предложение Ленина возобновить переговоры и заключить мир.

Неделя с 18 по 24 февраля 1918 года, писал В. И. Ленин, «войдет как один из величайших исторических переломов в историю русской — и международной — революции» [7] . Эта неделя, неделя наступления империалистической Германии на Советскую социалистическую республику, «явилась горьким, обидным, тяжелым, но необходимым, полезным, благодетельным уроком».

7

Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 35. С. 393.

19 февраля СНК сообщает Берлину о согласии заключить мир.

22 февраля Троцкий слагает с себя звание народного комиссара по иностранным делам, а Бухарин заявляет о выходе из состава ЦК и слагает с себя звание редактора «Правды». 23-го утром в Петроград приходит датированный 21 февраля ответ Берлина. Новые немецкие условия хуже, тяжелее прежних. Берлин диктует: «Вышеуказанные условия должны быть приняты в течение 48 часов. Российские уполномоченные должны немедленно отправиться в Брест-Литовск и там подписать в течение трех дней мирный договор, который подлежит ратификации не позже чем по истечении двух недель».

Цитирую начало протокола № 45 заседания ЦК РСДРП(б)

23 февраля 1918 года.

«Присутствовали: Бубнов, Крестинский, Дзержинский, Иоффе, Стасова, Урицкий, Зиновьев, Свердлов, Бухарин, Сталин, Троцкий, Ломов (Оппоков), Ленин, Сокольников, Смилга.

Гости: Фенигштейн, Смирнов, Шотман и Пятаков.

Тов. Свердлов оглашает германские условия…

Тов. Ленин считает, что политика революционной фразы окончена. Если эта политика будет теперь продолжаться, то он выходит и из правительства и из ЦК. Для революционной войны нужна армия, ее нет. Значит, надо принимать условия».