Откуда соколы взлетают
Шрифт:
Пленные фашистские летчики на допросе рассказывали, что «мошку» Сергио они узнают по «почерку» и поэтому, не принимая боя, стараются улететь назад, ибо исход боя заранее предрешен — «капут».
В первой половине октября Грицевец получил письмо с фотокарточкой жены и четырехлетней дочери. Сколько это доставило радости…
С очередной почтой отправил свое:
«Добрый час, милая Галочка! Я тут все смотрю и смотрю на твою с Лорочкой фотокарточку. Получение ее для меня — праздник. Находясь вдалеке друг от друга, тоскуя, скучая, ожидая теперь уже скорой радостной встречи, я хочу сказать тебе: любимая! Наша любовь проверена временем и расстоянием. Самое
20 октября 1938 года»
Работы в действительности было много. За 100 дней боев в Испании Сергей Иванович Грицевец лично сбил более 30 фашистских самолетов. Но обстановка сложилась неожиданная. На аэродром прилетел комиссар Мартин. Всегда веселый и отзывчивый, на этот раз он был молчалив. Пока собирались летчики, он с командирами эскадрилий и секретарями партийных землячеств пошел в штабной домик. Предстоял трудный разговор.
Еще в конце сентября в Барселоне проходило совещание членов ЦК Компартии Испании, комиссаров и командиров армии, которое призвало коммунистов вести энергичную борьбу с пораженчеством, за единство испанцев, заинтересованных в сохранении национальной независимости. Но изменить обстановку в республике компартия уже не могла. По признанию самих коммунистов, они допустили серьезную ошибку: недостаточно энергично разоблачали капитулянтские позиции многих людей, не разъясняли массам открыто, куда ведут республику пораженцы.
Главный удар капитулянты направили против коммунистов. Обвиняли компартию в том, что они своим «упрямством» способствуют увеличению жертв и препятствуют заключению «почетного» мира.
Правительство решило отозвать из республиканской армии всех иностранных волонтеров, в надежде, что в этом случае Англия и Франция пересмотрят свою политику «невмешательства» и разрешат республике закупать и ввозить оружие за границей.
Испанское правительство располагало достаточным золотым запасом. С того времени прошло почти полвека, а враги еще и сейчас пытаются бросить тень на оказанную тогда СССР помощь Испании.
Время от времени на страницах реакционной печати появляется вопрос об «испанском золоте», которое было «депонировано» в Москве.
Борзописцы от истории пытаются убедить общественность в том, что якобы из Испании в СССР был увезен весь золотой запас и республиканское правительство осталось без средств. В действительности было по-другому. Когда Мадрид оказался в угрожающем положении, во избежание захвата золота фашистами, оно было вывезено в погреба близ Картахены. Часть этого золота пошла на оплату вооружения и другой техники, поставляемой из СССР.
Ночью драгоценный груз был погружен на теплоходы и в сопровождении уполномоченного министерства финансов Испанской республики доставлен через несколько дней в Одессу. Все остальное золото осталось в Картахене.
…Сообщение Мартина очень больно резануло по сердцам добровольцев. Они от всей души любили Испанию, ее веселый, темпераментный и свободолюбивый народ. В Испании покоились тела их храбрых боевых друзей, замурованных в нише без надписей.
Испанское правительство считало: если из Испании эвакуируются одновременно и волонтеры, и войска интервентов, то республика победит.
Предстояло передать оставшиеся истребители испанским эскадрильям и, выполняя приказ, готовиться к отъезду. А перед этим все наши добровольцы поехали
Осенью 1938 года Испания прощалась в интернациональными бригадами. Выступая на проводах, Долорес Ибаррури говорила:
«Вы можете гордиться собой: вы — история, вы — легенда, вы — героический пример солидарности и всеобъемлющего духа демократии. Мы не забудем вас! И когда зазеленеет оливковая ветвь мира, сплетенная с победными лаврами Испанской республики, возвращайтесь! И всех вас встретят тут любовь и благодарность испанского народа, который всегда будет с восторгом повторять: «Да здравствуют герои интернациональных бригад!»
Расставание было тяжелым. В групповых боях русские и испанские летчики сдружились той дружбой, какая не проходит ни со временем, ни на расстоянии.
— Аста ла виста, камарадос!
— До свидания, товарищи!
Вот как об этом вспоминает Мераньо:
«За несколько дней до официального отъезда добровольцев мы навестили аэродром Вальс, где базировались эскадрильи советских летчиков. Мы просили их больше не рисковать своими жизнями. Однако они решительно не соглашались с этим, даже вмешательство генерала Сиснероса не помогло — они настояли на «прощальном» бое. За всех советских летчиков ответил Грицевец: «Будем летать до последнего момента!»
Острое чувство горечи расставания с самыми лучшими друзьями охватывает нас… они завоевали наше признание и любовь, отдавая нам все, что у них есть, вплоть до своих жизней, а взамен не требуя ничего».
Теплые, идущие от самого сердца слова выдают волнение.
Когда будет написана правдивая история войны в Испании — имена этих героев будут вписаны в нее золотыми буквами…
Путь предстоял в Порт-Бу. Перед глазами «волонтеров свободы» предстало ужасное зрелище. Вдоль железнодорожной линии на протяжении 60 километров стояли десятки эшелонов, груженных вооружением, военными материалами и боевой техникой. Тут были советские танки, разобранные артиллерийские системы, не бывшие в бою самолеты И-15 и И-16.
…На шоссе Барселона — Фигерас всю дорогу заняли войска и беженцы, двигавшиеся на северо-восток. Вражеская авиация на бреющем полете поливала свинцом людей. Агенты «пятой колонны» поджигали машины с боеприпасами и горючим. Нельзя было ни пройти, ни проехать. На исходе дня группа Грицевца прибыла в Порт-Бу. При проверке и оформлении документов кто-то из чиновников начал с пристрастием уточнять данные, потребовалось на несколько часов задержаться. Решили зайти в ресторан перекусить. Настроение было неважное, да тут еще и сказалась необычная испанская кухня. В обязательный ассортимент подобных заведений входит гамбос (креветки), осьминоги, моллюски и тому подобные дары моря. К такой пище никто из наших ребят не привык. Отодвинули тарелки. Официант, видя, что посетители чем-то недовольны, предложил рыбный суп. Но летчики отказались, вспомнив, что когда они еще в июле по неопытности заказали такой суп, то им принесли в тарелке груду ракушек и несколько ложек жидкости. Настроение совсем испортилось, и, конечно же, виной тому была не кухня, а прощание с Испанией.
Кто-то сказал, что Европа кончается у Пиренеев, но Африка начинается лишь за Гибралтаром, и таким образом, Испания находится между двумя континентами. Кому как, а для наших ребят она навсегда останется в сердце.
Наконец, с документами все уладилось, сели в поезд и поехали в Париж.
Ничего в нем не изменилось. Так же веселилась публика, в ресторане «рыдала» скрипка… Из Парижа выехали в Бельгию. Сутки провели в Брюсселе, а затем в Антверпене поднялись на борт теплохода «Андрей Жданов».