Отложенная жизнь
Шрифт:
Ну, и последний этап – получить согласие американцев, которые могут по каким-то только им понятным причинам отказать в выдаче визы. Перед ними у Сергея вроде никаких грехов не было, да и его короткая на тот момент биография была прозрачной как слеза младенца. Родился, пошел в школу, закончил, сразу поступил в престижный институт, а уже с пятого курса начал работать по профессии. Политически грамотный, морально устойчивый – женился рано, еще в институте, имеет дочь, в дурных привычках (кроме курения, но это не считается) не замечен.
Утром следующего дня, когда Сергей пришел на работу, ему позвонили
– Звонили из кадров, просят характеристику, – несмело произнес он.
Ответ был неожиданный.
– А я-то тут причем?
– Ну, как. А кто будет писать?
– Тебе надо – сам и пиши, – улыбнулся заведующий. – Спасение утопающих, как известно, дело рук самих утопающих.
Коллеги пожалели Сергея и нашли у себя в столе черновик какой-то характеристики.
Сергей внимательно изучил текст, уселся на стул, вставил в пишущую машинку чистый листок бумаги и задумался. В принципе все было понятно и можно было не заморачиваться, а просто перепечатать текст, изменив, естественно, фамилию и имя.
Так что после недолгих колебаний Сергей так и сделал.
Заведующий, лишь мельком взглянув на бумажку, завизировал ее, и Сергей отправился с ней в Управление кадров. Там характеристику должны были привести в «божеский вид» по всем правилам бюрократического искусства. Первый шаг в долгом пути к выезду в командировку был сделан.
Купив по дороге домой торт «Прага» в кулинарии ресторана на Арбате (самая лучшая, «настоящая» «Прага» продавалась тогда только там), он с Ларисой и дочкой вечером отпраздновали это великое событие.
У Оли в том вечер новых вопросов по поводу предстоящей поездки почему-то не возникало. Видимо, смирилась.
Глава третья
Сквозь тернии к звездам
А точнее к звездно-полосатому флагу. Не прошло и нескольких месяцев, как Сергей прошел все круги ада, связанные с оформлением загранкомандировки. Беседа с членами выездной комиссии прошла достаточно формально, а вот на встрече с ветеранами партии пришлось изрядно попотеть. К счастью, он выезжал в служебную командировку по синему служебному паспорту, а не в туристическую поездку, но все равно седовласые дяди в мешковатых костюмах фабрики «Большевичка» и такие же строго одетые в серые бесформенные пиджаки тети преклонного возраста погоняли его по истории КПСС и последним решениям партии и правительства. Институтские знания были еще свежи в памяти у Сергея, так что ответить на вопросы ему не составило труда. Уж что что, а историю КПСС там приходилось зубрить и знать, как молитву «Отче наш», которую, кстати сказать, будучи некрещенным, он и не знал.
В какой-то момент его даже развеселили серьезные сосредоточенные лица членов комиссии, которые изо всех сил напрягались, думая, какой бы еще каверзный вопрос ему задать. «Политику партии и правительства понимаю и поддерживаю. И готов колебаться вместе с ней», – чуть было не пошутил он, но вовремя остановил себя. С чувством юмора у товарищей за столом, покрытым бордовым сукном, явно было не очень хорошо.
На самом деле, – и все это прекрасно знали, –
Служебный паспорт с американской визой был уже готов и лежал в сейфе в Управлении кадров. Оставалось пройти последнюю инстанцию, а точнее инструктаж на Старой площади в Идеологическом отделе ЦК КПСС. Хотя он считался уже формальностью, но, тем не менее, бывали случаи, когда после него командировки отменяли. В этом мрачноватом здании напротив Политехнического музея был поставлен крест на карьерах великого множества людей. Наверное, ничуть не меньше, чем в находящемся на другой стороне площади здании КГБ.
Нет, там никого не пытали и уже тем более не расстреливали, но достаточно было кому-нибудь из партийных чиновников написать отрицательную резолюцию на чьем-нибудь деле, чтобы жизнь этого человека перевернулась с ног на голову. Выстрелом в затылок в подвалах на Лубянке разом обрывали жизнь человека, но точно также одним росчерком пера могли уничтожить его и в здании на Старой площади.
Дата инструктажа была уже назначена. Причем Сергею нужно было идти туда вместе с Ларисой. Когда он сообщил дома эту новость, она пришла в панику.
– А что мне надевать? Краситься или не надо? А какую прическу делать? – забросала жена Сергея вопросами. В другой бы ситуации Сергей бы рассмеялся. Эти вечные женские проблемы: в шкафу нет места, но одевать нечего. Но на самом деле даже в управлении кадров его предупредили, чтобы он и жена выглядели строго, вели себя скромно, не развязно, не смеялись и глупых вопросов не задавали.
– Одеться тебе надо прилично, желательно построже, никаких мини-юбок и декольте. Можешь сделать легкий make-up, но деловой, а не вечерний. Никакой вульгарщины. А прическу попроще, но так, чтобы не выглядеть деревенщиной или неряхой. Ты едешь за границу, где будешь представлять великий Советский Союз. Соответственно должна выглядеть достойно, вести себя воспитанно, – тоном кадровика-инспектора проинструктировал Сергей жену.
Самому ему, как и вообще всем мужчинам, было проще. Строгий костюм, – а у него он был один, темно-синий – Сергей его называл «венчально-погребальный ансамбль». Светлая рубашка, неброский галстук. И не забыть ботинки начистить до блеска.
Лариса перемеряла почти весь свой не такой уж и обширный гардероб, пока они не выбрали, наконец, подходящий вариант – прямая юбка из сероватого сукна пионерской длины, то есть до середины колена, светлая блузка с бантом средней пышности и сверху коротенький пиджак до талии «как у Буратино», как назвала его Ольга.
Наконец, настал день похода на Старую площадь. Сергей с Ларисой вышли из дома заранее, чтобы, не дай Бог, не опоздать. В итоге приехали почти на час раньше назначенного времени. Выйдя из станции метро «Китай-город», решили посидеть в Ильинском сквере за памятником героям Плевны. С трудом нашли свободное место на скамейке. Рядом на углу Маросейки находилось столь же угрюмое, как и его «старший товарищ», здание ЦК ВЛКСМ. Как раз был обеденный перерыв и множество молодых парней и девушек выскочили на улицу перекурить или поесть мороженное. Сергей с Ларисой не удержались и тоже взяли по стаканчику пломбира.