Отлучение (Из жизни Александра Солженицына - Воспоминания жены)
Шрифт:
Та же линия - и в другой открытке:
"Очень хочется размеренной домашней жизни"4.
"Пока новостей никаких значительных нет", - сообщает мне муж"5.
Это значит: с печатаньем "Ракового корпуса" никакого движения нет. Но кое-какие новости все же есть - в последующем письме:
"Говорят: будто письмо Александра Трифоновича Федину уже ходит в самиздате (не знаю, с согласия ли автора). Кроме того, резкое письмо написал Федину Каверин. Говорят же, что читатели возвращают Федину его книги бандеролями"6.
"Дела мои идут неплохо", -
В Москве Александр Исаевич побывал в "Современнике", посмотрел "Народовольцев", затем "Большевиков". Зато в Ленинграде ему "на театральные и киноафиши даже некогда посмотреть". И снова о делах: "С делами справляюсь довольно успешно"7.
Еще: "Тебе передают большие приветы (ты всем очень понравилась), но мама - еще гораздо больше!"8
1 Солженицын А.
– Решетовской Н., 02.03.68, Москва.
2 Солженицын А.
– Решетовской Н., 09.03.68, Ленинград.
3 Солженицын А.
– Решетовской Н., 05.03.68, Москва.
4 Солженицын А.
– Решетовской Н., 08.03.68, Москва.
5 Солженицын А.
– Решетовской Н., 04.03.68.
6 Солженицын А.
– Решетовской Н., 03.03.68, Москва.
7 Солженицын А.
– Решетовской Н., 11.03.68, Ленинград.
8 Солженицын А.
– Решетовской Н., 09.03.68, Ленинград.
Я понимаю, что, значит, муж виделся с Воронянской, был у Самутина. Привет маме - это от него! Между прочим, посетив квартиру Самутина (точнееквартиру его тещи), Александр Исаевич был покорен там двумя вещами: огромным старинным письменным столом и современным малень-ким складным двухэтажным столиком на колесиках. Упоминаю о них потому, что это получит свое дальнейшее развитие.
Никуда не денешься: некоторые вещи приходится любить! Вот хотя бы "Сони" - портативный приемничек, подаренный японцами. Он путешествует вместе со своим хозяином, и я ему- "Сони" - завидую. В одном из писем: "С соней и то успеваю редко потолковать. Но вчера она была забавна"1.
Это написано 8 марта. На что же намекает Александр Исаевич? О чем говорили западные радиостанции накануне?.. О выступлении Артура Говберга (посол США) на Комиссии защиты прав человека в Объединенных Нациях с обвинением Советского Союза в отсутствии свободной инфор-мации. Артур Говберг начал с суда над Синявским и Даниэлем. Приводил и выдержки из письма Солженицына съезду. Говорил о том, как много теряет русская литература! Назвал лагерный срок Солженицына: 11 лет лагеря и ссылки. Объяснил, что посадили его за критику Сталина, невзирая на военные награды. Вот к этому и относилась реплика моего мужа: "Вчера она ("Сони") была забавна".
Запад следит за ним! Не забывает! Вспомним из "Теленка": "Не иголочка в стогу, теперь не потеряюсь!"2.
1 Солженицын А - Решетовской Н., 08. 03. 68, Москва.
2 Солженицын А. Бодался теленок с дубом С. 206.
Тем временем все более ширится демократическое движение в Чехословакии. Требования отставки президента Новотного. "Сони" и об этом рассказывает Александру Исаевичу
Проезжая Москву на обратном пути, Александр Исаевич снова не повидался с Твардовским: того не было в редакции.
14 марта как всегда уставший, измученный поездкой, мой муж вернулся домой.
15 марта разбирается. Раскладывает материалы. Показывает мне фотографии и рисунки книг, которые нужно скопировать - они послужат иллюстрациями для "Архипелага". Решаем, что нужно сфотографировать и статуэтку заключенного, которую сделал скульптор-заключенный Недов, передал ее на свидании матери, а та, выполняя волю сына, прислала нам ее весной 1964 года. Много снимков относится к Соловкам, о которых Александр Исаевич должен еще писать. Конечно, жаль, что ему так и не удалось побывать там, но, пожалуй, материала и без того достаточно. Справиться бы! Времени остается уже не так много. С Люшей и Елизаветой Денисовной все договорено в мае будем втроем печатать окончательную редакцию "Архипа". Самые доверенные люди к этому времени должны успеть прочесть уже написанное, чтобы он мог учесть их замечания.
Всю вторую половину марта и начало апреля Александр Исаевич напряженно работает. Кислорода, к которому он всегда так тянется, ему явно не хватает: изводят головные боли. Как-то носом шла кровь. А в тот день, когда кончил писать о Соловках, было сильное головокружение. Кажется, он начинает наконец понимать, что надо себя поберечь. "Даже работает сегодня лежа, читая свое", - записано мною в дневнике 4 апреля.
Подумывает обратиться к солидным врачам. Значит, снова надо ехать в Москву. Заодно с Твардовским повидаться! Надо предупредить его, что, если "Раковый корпус" выйдет на Западе, он тотчас же разошлет свои объяснения писателям. Чтоб пригвоздить виноватых! Чтоб не было претензий ни к Солженицыну, ни к Твардовскому! Чтоб истинно виновные и были виноваты! И еще беспокоят доходящие до нас из Москвы слухи о серьезных неприятностях у Копелева, у Ю. Ф. Карякина.
За то время, что провел Александр Исаевич дома, было у него несколько посетителей. Некто Михайлов из Воронежской области пытается сформулировать свое "обвинение" Солженицыну. "Обходите золотую жилу!" - "Какую жилу?" спрашивает Александр Исаевич. Тот в затрудне-нии. В конце концов говорит: "Главное - это свобода личности, как основа нравственного здоровья человека".
– "Не так, - парирует Солженицын, - главное - нравственное здоровье. А будет ли социализм или что-то другое - это уже вторично..."
Беседа с другим посетителем - тем, что ради Солженицына переехал в Рязань, кончается договором, что тот поможет Александру Исаевичу собирать материалы, связанные с Тамбовом. Муж очень рад, если все получится, как наметили. Ему - разгрузка по сбору материалов для романа, для его "Р-17".
Утром 6 апреля Александр Исаевич едет в Москву. Мне предстоит за время его отсутствия провернуть работу по подготовке иллюстраций к "Архипелагу". Делаю это с энтузиазмом, хотя и на далекое будущее. Никак не думалось тогда, что фотографии эти уже через 5-6 лет будут рассматриваться во многих странах мира...