Отлученный (сборник)
Шрифт:
– Подъезжаем, - объявил Альбан.
На Гю навалилась вся враждебная тяжесть окружавшего его мира. Он посмотрел на затылок Альбана так, словно видел его в последний раз.
– Это было бы слишком глупо, - прошептал он, нагнулся вперед и сжал рукой плечо друга.
– Гони, я не пойду.
Альбан выполнил приказ, не размышляя, и, воспользовавшись просветом в потоке машин, перестроился в левый ряд. Два человека, которых Бло поставил в конце улицы Вашингтона, чтобы перекрыть ее по его сигналу, делавшие вид, что ждут автобус,
– А потом будут говорить, что много аварий, - сказал один.
– Это не наше дело, - отозвался второй.
В конце улицы Альбан успел проскочить на зеленый свет и выехал на авеню Фош. В зеркале заднего обзора он видел бледное лицо Гю.
– Ты чтото заметил?
– Нет, - ответил Гю.
– Но мне стало плохо.
Он опустил стекло и вдохнул воздух. По мере того, как они удалялись от бара, он чувствовал, что оживает.
– Я старею.
– Со мной тоже такое бывало, - сказал Альбан.
– В таком деле надо полагаться на свои чувства.
До Монружа они больше не обменялись ни словом. Гю дождался, пока Альбан отвлечет внимание консьержки, и проскочил вверх по лестнице. Он с удовольствием принял бы хорошую ванну, но ограничился тем, что сунул голову под струю из крана. Гордиться собой не было причин. Альбан ходил по комнате из угла в угол, как зверь в клетке. Ксавье не приходил домой обедать; он ел в столовой. Альбан пожалел, что его нет, потому что не знал, что сказать Гю. Он смотрел, как тот выкладывает оружие на стул.
– Мне лучше купить игрушечные, - сказал Гю, упал прямо в одежде на кровать и отвернулся к стене.
Альбан даже не снял шляпу. Он подумал, что лучше оставить Гю одного и дать ему отдохнуть.
– Цыганка сообщит новости, и мы будем знать, что делать, - сказал он и ушел.
Альбан поехал на авеню Монтень той же дорогой: через площадь Этуаль, потом по авенго Марсо, улице Галиле и улице Верне до авеню Георга Пятого, остановил машину и положил «парабеллум» в бардачок.
Ему не терпелось узнать, уехал Риччи или нет. Машины Джо перед баром не было. Место было еще свободно. Альбан заметил идущего ему навстречу комиссара Бло и приложил палец к шляпе.
– Привет, комиссар, - сказал он.
Бло вышел из кафе, чтобы разрешить своим людям уйти с постов. Риччи уехал, и было ясно, что ничего не произойдет.
– Милейший Альбан!
– произнес Бло.
– Гуляешь?
Альбан подумал, что предчувствие не подвело Гю; ему будет приятно узнать об этом.
– Гуляю, - ответил Альбан.
– Я тоже, - сказал Бло.
– Если хочешь, можем пройтись вместе.
Он показал в сторону Елисейских Полей.
– Если хотите, - согласился Альбан.
И они пошли, плечом к плечу, как друзья. На улице людей стало меньше; время обеда.
– Передай мое почтение твоей очаровательной хозяйке, - сказал Бло.
– Она уехала.
– Черт! Уже?
– Ей все надоело, -
– И надолго она уехала?
– поинтересовался комиссар.
– Не знаю, - ответил Альбан.
– Никто не знает. Она тоже. Просто уехала. Сказала, что поедет куда глаза глядят.
Они прошли мимо бара Джо.
– Все уезжают, - произнес Бло.
– Это невежливо. Этот вот отправился на Корсику.
Он указал кивком на бар.
– Ему повезло, - ответил Альбан.
– Очень точное слово, - согласился комиссар.
– А ты остаешься?
– Надо заниматься баром Цыганки, - сказал Альбан.
Они вышли на Елисейские Поля. Инспекторы, которые видели, что начальник идет со знакомым некоторым из них длинным типом, не приближались.
– Если тебе на авеню Монтень, то могу подбросить, - предложил Бло. (Молчание длилось довольно долго.) - И никаких сведений о некоем Гюставе Минда. Штиль на всех направлениях.
– У нас таких называют одиночками. Он - как старый вепрь. Такого трудно найти, а если его и удается взять, то он обязательно прихватит с собой на тот свет двухтрех собак.
– Мне не слишком хочется искать его, - вздохнул Бло.
– Понятное дело, - отозвался Альбан, подумав о пушках Гю.
Они подошли к площади Елисейских Полей.
– Мне на ту сторону, - сказал Альбан.
– Отлично. А я отсюда прослежу, чтобы с тобой ничего не случилось при переходе. Это было бы грустно.
– Удачи, комиссар, - проронил Альбан, коснувшись пальцем шляпы.
На прощанье он не подал руки своему спутнику. Бло был ему симпатичен, но он всетаки был с Набережной.
– Долгой жизни блатным, - пожелал Бло.
Он посмотрел вслед Альбану, переходящему на ту сторону площади. Скоро будет два часа дня. У комиссара оставалось ощущение, что Риччи чудом избежал смерти. Теперь Альбан знает, что он на Корсике и, возможно, отправится туда один, потому что Гю не решится ради мести оказаться в ловушке на острове. Цыганка уехала. Если Гю скрывается в Париже, он скоро последует за ней. «Мне остается только ждать, - подумал Бло, возвращаясь к своим людям.
– Ждать непредвиденного случая и слушать ругань идиотаполитика, считающего, что полиция спит, что слишком много преступлений остается ненаказанными и все такое прочее.
Все вокзалы, порты, аэропорты, шоссейные дороги находятся под наблюдением, и Гю это известно.
Задействованы тысячи осведомителей. Бло использовал такое мощное оружие, как разрешение на проживание в столице. Но Гю не общался с блатными, он расстался со своими иллюзиями. Бло его понимал.
Гю не хотел ни вновь загреметь в тюрьму, ни умирать. Он наверняка вооружен до зубов. Бло дошел до улицы Вашингтона и отпустил людей. Джо Риччи испарился слишком быстро, а вместе с ним испарился шанс поймать Гю.