Отмеченный Судьбой
Шрифт:
Вадим Петрович сощурил глаза. На лице заходили желваки от дерзости отпрыска:
– Естественно. Ты лучше будешь трахать подружку брата, пока твоя собственная девушка гостит у друзей, а потом с невинными глазами клясться ей в любви, – выпалил гневно мужчина, забыв, с кем говорит. – Она правильно делает, что держит тебя на расстоянии, потому что с детством, которое играет в твоей заднице, тебя нельзя воспринимать всерьёз!
– Она уже неделю игнорирует мои звонки, – стал оправдываться Стас, – и я не знаю, чем она там занимается.
– Да хоть и спит с кем-то! – выкрикнул Ерёменко-старший.
Тяжёлая
– Два сапога – пара! Зато это послужит уроком, если тебе наши с твоей матерью отношения не являются примером.
Снова взглянув на часы, Вадим Петрович завёл двигатель.
– Собирайся и выходи, – уже спокойнее произнёс он, слушая тяжёлое дыхание в трубке. – Через двадцать минут я буду около дома Кругловой. Не заставляй меня снова нервничать, Стас.
И, не дожидаясь ответа, мужчина сбросил вызов. Слушать детские оправдания он не собирался. Они и так успели наговорить друг другу гадостей, о чём вскоре каждый из них будет сожалеть, однако подобная встряска была необходима. Стасу точно, потому как тот явно забыл, кем являлся и какое будущее ему уготовлено.
Выехав на главную улицу, Ерёменко перестроился в правый ряд. Последний раз подобный разговор на повышенных тонах состоялся почти год назад. Как раз тогда, когда Александр ушёл в армию. При мыслях о племяннике на лице Вадима Петровича появилась болезненная гримаса. Сосредоточенное выражение сменилось хмурым, а под глазами проступили морщины.
Едва заметный прищур глаз доказывал, как неприятны были ему пришедшие воспоминания, однако спрятаться или укрыться от них не получалось, сколько бы мужчина ни гнал их прочь. Он слишком сильно верил в него, не замечая, что что-то в воспитании парня пошло не так. Когда всё успело выйти из-под контроля? Ерёменко покачал головой. Сестра никогда бы не допустила такого, как и не простила бы его за то, что не досмотрел за её сыном.
Остановившись на светофоре, мужчина включил радио, но ни голос диктора, ни ритмичная музыка не помогли избавиться от гнетущих размышлений. Нет, всё же он поступил правильно. За совершённые ошибки нужно уметь отвечать, а если потребуется – и платить. Жестоко, но зато впредь подобного точно не повторится. Армия – как раз то самое место, которое может научить тебя быть человеком. Если же нет…
Мысли Вадима Петровича прервал звук входящего сообщения. Прочитав текст, он улыбнулся и положил мобильный назад в карман пиджака. Радовало лишь одно: собственный сын, хоть и выкидывал номера, но имел голову на плечах. А ведь они были так близки с Александром. И что же тому не хватало? Ответ на этот вопрос до сих пор являлся тайной за семью печатями.
Денисов вскочил из-за стола, опрокинув на пол стул, на котором сидел:
– Как такое могло произойти? – он никак не мог поверить в то, о чём ему доложили. – Как?!
– Не знаю, – тихо проговорил Терехов. – Я передал тебе всё слово в слово. В шести километрах к югу от Юрал-Харби есть селение Башлар. Встреча
Полковник метался по палатке, словно дикий зверь, обхватив голову руками. После минутного молчания, капитан стал первым, кто нарушил напряжённую тишину, висевшую в воздухе:
– Нужно отозвать их.
Денисов тут же бросил на Терехова испепеляющий взгляд.
– Они доберутся до места к середине дня, – продолжал рассуждать Максим. – От селения Юрал-Харби до того места, куда ушли боевики, расстояние в несколько часов ходьбы. Уверен, эта местность не останется чистой. Ребята растратят ресурсы и не смогут выполнить задание. Их срочно нужно отозвать.
Денисов прищурился, покачав головой:
– Нет. Никого мы отзывать не будем. Другого шанса может не быть. Да нам повезло, что эти гады решили в кои-то веки собраться вместе. И ты думаешь, что я позволю сорвать операцию? После стольких усилий?
– Цель не оправдывает средства, – начал Терехов, но тут же был прерван голосом Денисова:
– Отключай эмоции, товарищ капитан! Повторяю: мне нужен офицер, а не баба или любящий папаша. Включи мозг и попробуй загляни вперёд. – Полковник быстрым шагом подошёл к карте и ткнул пальцем в северо-восточный квадрат. – Они сидят сейчас здесь и решают, когда и где поудобнее совершить новый теракт, в котором могут погибнуть близкие нам люди. Они дико смеются, надрывая связки, когда наблюдают за предсмертной агонией наших ребят, снимая это на видео, а потом, смакуя реакцию отцов и матерей, отправляют им это по почте.
Ярости Денисова не было предела. Казалось, вся та боль, так хорошо скрываемая последние пару лет под толстым панцирем спокойствия, вырвалась наружу. В первый раз за долгое время он дал волю чувствам. Смерть сына не прошла бесследно. Терехов понял это только сейчас, глядя в пылавшие огнём глаза друга.
– Шторм и его группа – последняя надежда, – нажимал Денисов. – Шанс на то, что удастся узнать хоть что-то о предстоящих терактах в столице и ещё Бог знает где.
– Но они не выполнят…
– Я помню, ты говорил, что твои ребята – элита, – перебил его полковник. – Так пусть доказывают это! Они все – опытные солдаты, уже побывавшие в бою, потому их и отправили. К тому же, у них есть Шторм. Они справятся с заданием!
– Ценой своей жизни, – тихо проговорил Терехов.
– Не хорони их раньше времени, капитан, – произнёс низким голосом Денисов. – Ты этого не знаешь.
Максим по-прежнему колебался. В словах офицера был смысл, однако человеческие чувства одерживали верх над холодным рационализмом, будь он неладен!
– Риск слишком велик.
– Какая разница, где давать бой: в Юрал-Харби или в десяти километрах южнее? Все селения одинаковые!
– Да, но подходы к ним разные! – не мог успокоиться капитан. – Их нужно отозвать.
– Нет. Мы не имеем права нарушать приказ. – Денисов опустился на стул. – Распоряжения исходят сверху.
– Ты готов положить целую группу солдат только потому, что Шторм должен сдохнуть, истекая кровью с диким страхом в глазах? – не выдержал капитан.
Лицо полковника побледнело. Бросив быстрый взгляд на выход из палатки, он сквозь зубы процедил: