Отныне и навсегда
Шрифт:
Бекетт выбрал длинный окружной путь — потому что хотел прокатиться, а то, что этот маршрут пролегал мимо дома Клэр, вовсе ни при чем. Парень никогда и никому себя не навязывал.
Немного притормозив, он окинул взором небольшой домик, стоявший почти на границе городских владений, и обратил внимание на свет в окне кухни — так же, как у матери, — а еще — в гостиной и на крыльце.
Какой бы повод придумать, чтобы заглянуть к ней? Нет, он при любом раскладе не станет этого делать, и все же... Бекетт представил Клэр, отдыхающую после трудного дня. Может, она читает книгу или смотрит телевизор,
Он сильнее нажал на педаль газа. За всю историю отношений Бекетта со слабым полом лишь Клэр Брюстер-Мерфи заставляла его краснеть от смущения.
Он умеет обращаться с женщинами, напомнил себе Бекетт. Наверное, просто потому, что ему в них все нравится: внешность, голос, запах, чудная логика. Все женщины, начиная от двухлетних малышек и заканчивая дамами самого почтенного возраста, в силу своей природы вызывали у Бекетта искреннее восхищение. Он никогда не терялся в присутствии женщин, не жалел о собственных словах или, наоборот, недостатке таковых — да, все так, но только не с Клэр. Обычно влечение к девушке он испытывал лишь в том случае, если та отвечала на его первый шаг в ее сторону — но только не с Клэр. Черт, давно пора выбросить Клэр и ее милых мальчишек из головы, раз и навсегда.
Бекетт остановился на парковке позади «Весты», посмотрел вверх, на темные окна своей квартиры. Сейчас он поднимется к себе, немного поработает, ляжет пораньше и постарается выспаться...
Вместо этого Бекетт перешел дорогу. Он только прогуляется до гостиницы и взглянет, что сделали за день Рай со своей командой и субподрядчики. Провести вечер в одиночестве он не готов, мысленно отметил Бекетт, а таинственная обитательница гостиницы — хоть какая-то компания.
В доме Клэр Могучие Морфы воевали против сил зла. Взрывались бомбы; Рейнджеры летали, кувыркались в воздухе, уклонялись от ударов противника и атаковали. Клэр смотрела эту серию, как и бесчисленное количество прочих, так часто, что с закрытыми глазами могла предсказать время каждого взрыва. В этом, однако, был свой плюс: она притворялась, что следит за сюжетом, а сама втихомолку составляла список дел. Лиам свернулся клубочком на диване, уложив голову ей на колени. Клэр заглянула через плечо сына: глазки еще открыты, но уже сонные. Осталось чуть-чуть.
Гарри лежал на полу в обнимку с Красным Рейнджером. Неподвижная поза говорила о том, что мальчуган уже спит. И только Мерфи, ее совушка, сидел рядом с Клэр, завороженно глядя на экран, словно смотрел фильм впервые. Этот готов бодрствовать до утра, если мама позволит. Клэр прекрасно знала, что, едва серия закончится, младший сынишка будет упрашивать ее поставить следующую.
А она должна оплатить счета, разложить чистое белье, загрузить в машинку очередную порцию полотенец и дождаться, пока та их выстирает. Кроме того, нужно еще успеть почитать новую книжку, которую она принесла домой, и не только ради удовольствия, ведь чтение — важная часть ее работы. Перебрав в голове все пункты списка,
Как она и предполагала, как только добро восторжествовало над злом, Мерфи устремил на нее умоляющий взгляд больших карих глаз. Удивительно, подумала Клэр, младший сын — единственный, кто унаследовал от Клинта цвет глаз; к тому же из-за причудливой тасовки генов ему достались ее светлые волосы.
—Мамочка, ну пожалуйста! Я ни капельки не устал.
—Две серии за день нам с тобой смотреть не лень. Но на сегодня хватит, заинька. — Срифмовав строчки, Клэр легонько щелкнула Мерфи по носу.
Его прелестное личико с носиком-пуговкой и россыпью веснушек исказилось выражением безутешного горя.
—Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, хотя бы еще одну!
Он умолял так горячо, как умирающий с голоду молит о черствой горбушке.
—Мерфи, тебе давно полагается лежать в постели. — Прежде чем малыш успел открыть рот, Клэр предостерегающе подняла вверх указательный палец. — А если будешь капризничать, я припомню тебе это в следующий раз, когда соберемся смотреть кино. Ну все, беги писать и ложиться спать.
—Мне нечем писать.
—А ты все равно иди и пописай.
Мерфи уныло побрел прочь, будто приговоренный к казни — на виселицу, а Клэр тем временем занялась Лиамом. Подняла с пола, уложила голову на плечо, прижала к себе обмякшее тело.
Какие чудесные у Лиама волосы, подумала Клэр, ей так нравятся эти густые золотисто-каштановые волны, пахнущие детским шампунем. С сыном на руках она поднялась по ступенькам и заглянула в туалет, где Мерфи, которому было «нечем писать», опорожнял мочевой пузырь, напевая себе под нос.
—Не опускай крышку и не смывай — брата разбудишь.
—Надо смывать, ты сама говорила, — громким шепотом возразил мальчуган.
—Лиаму тоже нужно в туалет. Иди в комнату, солнышко, ложись в кроватку. Я скоро приду.
С ловкостью, выдающей опыт, Клэр поставила Лиама перед унитазом и, удерживая его в вертикальном положении одной рукой, другой сдернула пижамные штаны.
—Давай писай, сынок.
—Хршо, — сквозь сон ответил тот. Когда Лиам нацелился, Клэр со вздохом направила его руку — не отмывать же потом стены.
Подтянув на место штаны, она собиралась отвести сына в постель, но Лиам повернулся к ней лицом и поднял руки. Клэр отнесла сонного мальчика в спальню — ту, что изначально предназначалась для хозяев дома, — и уложила на нижнюю полку одной из двух двухъярусных кроватей. Нижний ярус другой кровати занимал Мерфи, прижимавший к груди робота-трансформера.
—Сейчас вернусь, — шепнула Клэр. — Схожу за Гарри.
Со старшим сыном процедура повторилась, но только до того момента, когда надо было идти в уборную. Гарри недавно пришел к заключению, что мама — тоже девочка, а девочкам нельзя находиться в туалете, когда он писает.