Отпущение грехов
Шрифт:
Он касается своими пальцами моих, когда берет бокал.
— Ты очень красивая. Очень жаль, что ты не из местных шлюх. Я бы заплатил хорошие деньги, чтобы засунуть член в твою узкую маленькую киску, — он подмигивает и делает глоток, прежде чем отойти от стойки.
Хотелось бы мне лично посмотреть, как он будет задыхаться перед смертью. Но я же хорошая девочка, поэтому не могу так поступить.
Через несколько минут толпа вокруг бара рассасывается, и я беру паузу, чтобы выйти в туалет. Пока я мыла руки, внезапно распахнулась дверь.
На пороге появляется мой недавний клиент, смеясь и бесцеремонно
— Все женщины — шлюхи, — говорит он. — А это значит, что твоя киска — моя.
Я кричу, но он зажимает мне рот грязной ладонью. Я кусаю его за ладонь, мой рот наполняется тошнотворным вкусом пота и жира, но он не шевелится. Он хватает край моей юбки и задирает ее выше бедер. Я сопротивляюсь, пытаясь ударить ногами, но он меня так зажал, что я не могу двигаться. Его грубая рука залезла ко мне в трусики, и я попыталась сжать бедра.
— М-м-м, — хрипит он мне на ухо. — Я не против небольшой борьбы, сладкая. Мне нравятся строптивые шлюшки.
Меня душат рыдания, и мой разум впадает в истерику. Я слишком хорошо знаю, что ничего не могу сделать, чтобы остановить это. Я слишком маленькая, слишком слабая, и этот человек возьмет то, что он хочет. Я сосредотачиваюсь на звуке текущей воды, которая все еще бежит в раковине, и пытаюсь представить себя в другом месте. Я стараюсь игнорировать его пальцы, толкающиеся и проникающие в меня, когда он стонет. Я возвращаюсь сознанием в то место, куда отправлялась, оказываясь наедине с Захарией. Онемело. Пусто. Бесполезно.
Мужчина давит предплечьем мне на горло, душа меня и удерживая тем самым на месте. Я знаю, почему это происходит. Потому что мое покаяние доставляет мне удовольствие. Когда меня бьет Эзра, мне это нравится, и, чтобы заслужить прощение, я должна страдать. Это мое наказание. Это моя боль.
Мужчина достает из кармана пачку денег и держит ее перед моим лицом.
— Шлюхи трахаются за деньги.
Он трясет пачкой денег и пальцами пытается открыть мне рот. Я сопротивляюсь. Крепко сжимаю губы, но он сильнее сдавливает горло. Я не могу дышать. Легкие горят, и я рефлекторно пытаюсь сделать вдох. Когда я это делаю, он засовывает мне в рот деньги, пальцами заталкивая их в горло. Я кашляю и давлюсь, выплевывая грязные купюры.
— Слишком хороша, чтобы взять у меня деньги? — смеётся он.
Я слышу, как кто-то пробует открыть дверь и громко колотит в неё, но замок не поддается. Мне никто не поможет. Ни мой отец. Ни полиция. Ни Бог. Я убедилась в этом много лет назад. Мужчина расстегивает ширинку, звук молнии кажется оглушительным. Стон, который он издаёт, вытаскивая член из штанов, заставляет мой желудок сжаться, сердце готово выскочить из груди. Я хочу умереть. Я бы лучше умерла, чем позволила этому человеку взять меня, но я беспомощна и слишком труслива.
Раздается сокрушительный удар. Металлические петли трещат, и дверь с грохотом падает на пол. Это произошло внезапно, неведомая сила отрывает от меня этого
— Ты выбрал неправильную девушку, — спокойно говорит Эзра и вытаскивает из-за пояса пистолет, прикладывает ствол к затылку мужчины и нажимает на курок.
В моих ушах стоит звон от оглушительного выстрела. Я не могу перевести дыхание. Эзра смотрит на меня темным взглядом, его грудь вздымается. Одной рукой он все еще удерживает тело над раковиной, другая прижата к зеркалу, пистолет все еще в руке.
— Ты в порядке?
Мне следует что-нибудь сказать. Я знаю, что нужно, но что бы вы сказали первому человеку в вашей жизни, который вас спас? Человек, который спас тебя, когда даже Бог этого не сделал. «Может быть, Господь послал Эзру спасти тебя, Эвелин».
— Эви, — кричит он мне, и я вздрагиваю.
Слезы текут из глаз, сердце лихорадочно колотится в груди. Я должна сказать ему спасибо, мне нужно упасть на колени и преклониться. Но единственное, что стоит перед моими глазами, — это то, в каком положении он все еще удерживает тело этого отброса.
— Почему ты так его держишь? — спрашиваю я.
— Не хочу залить кровью весь туалет.
Я киваю, но не двигаюсь с места. Я смотрю на тело над раковиной. Я слышу, как капли крови стекают в канализацию, и мое зрение размывается. Я, наконец-то, для кого-то что-то значу в этом мире, настолько, чтобы он решил, что меня стоит спасать. Ярость, гнев, обладание. Все именно так, как любит Эзра. В этот момент меня охватывает осознание. Это самый значимый момент в моей жизни, и я хочу с головой окунуться в него. Я позволила слезам стекать по щекам, и я даже не пытаюсь их сдерживать. На этот раз я посвящаю свои слезы Эзре. Я слышу глухой стук, когда он бросает тело, и, не сказав ни слова, наклоняется и поднимает меня на руки, вытаскивая из туалета.
За разрушенным дверным проемом с невозмутимым видом стоит Джонти.
— Поставь дверь на место и закрой санузел, — приказывает Эзра. — И вызови чертовых уборщиков. Я ласково погладила ладонью рубашку Эзры и коснулась щекой его груди. Он — моя безопасность, моя гавань, мой спаситель. Он меня защитит.
Он другой.
Он исключительный.
Он мой.
И никто в мире больше не будет обладать тем, что есть у нас. Мы связаны грехом и кровью.
Я всегда буду его хорошей девочкой.
Глава 32
Эзра
Я расхаживаю из стороны в сторону перед сгорбившейся Эви. Дейв лежит рядом на диване, защищая её.
— Черт побери, Эви, ты позвала его в уборную, чтобы убить? И говори мне чертову правду, иначе будут последствия, и они тебе не понравятся.
Ее взгляд опущен вниз, на колени, одной рукой она поглаживала Дейва по спине.
— Нет… — вздыхает она, поднимая на меня глаза, по ее щекам текут слезы. — Он просто пошел за мной в туалет. Я никогда не прикоснусь к другому мужчине, Эзра. Никогда. Я никогда больше не откажусь от тебя. Я тебя люблю.