Отпуск с прокурором
Шрифт:
— Надо проверить, на кого был оформлен обрушившийся дом, в котором обнаружили Асю. Что-то мне подсказывает, что в этом деле замешан господин Хвостов. Он кого-то покрывает.
— Если так, то разворошим осиное гнездо.
— Ещё бы! — зло цежу сквозь зубы. — Вечером я иду к нему на приём вместе с Асей. Посмотрим, как он себя поведет.
— Не спускайте с девушки глаз! Если она следующая, то за ней будут охотиться.
— Не спущу, не сомневайтесь!
Ставлю машину на парковку возле здания прокуратуры, взбегаю по ступеням, киваю вытянувшемуся по струнке охраннику у входа, тороплюсь
Толкаю дверь своей просторной приёмной и замираю.
Стол ломится от яств. Чего только нет — пирог с мясом, и с грибами, и с яблоками! Все красиво оформлено, чай заварен в чайнике.
У стола — красотка Лиза Котова. Она скромно улыбается, поглядывая на меня с надеждой. Я и забыл, что ее вернули на место Аси, пока та в отпуске.
— А… у кого юбилей? — Озадаченно потираю подбородок.
— Лев Борисович, добрый день. Это обед. Я сама пекла.
— Кхм…
Я даже не знаю, что ей ответить. Кажется, женская половина решила сегодня закормить меня выпечкой?
— Лев Борисович, вы только попробуйте! Всё очень вкусно, у меня хобби — кулинария! — не унимается Котова.
Шумно выдыхаю. Подхожу к ней ближе.
— Лиза, вы никак не можете смириться с тем, что вас перевели к начальнику отдела?
— Но здесь мое место! Это… так нечестно! Отдать место этой…
Хмурюсь.
— Кому «этой»?
Она сбивается, отмахивается.
— Не важно.
— Да нет же, договаривайте!
— Поймите, Лев Борисович, Ася не дотягивает до роли вашего помощника. Ее внешний вид не соответствует должности.
Я начинаю закипать.
— Лиза, а вы людей судите только по внешней оболочке?
— Но для этой должности внешний вид играет не последнюю роль!
— А вы никогда не пробовали выяснить, что у Киреевой в душе? Не думали, что ей очень больно быть мишенью для насмешек? Ведь до несчастного случая она уверенно продвигалась по карьерной лестнице!
— До какого несчастного случая?! — Лиза в недоумении, а я мысленно вычеркиваю ее из списка подозреваемых. Если она не в курсе, значит, не могла писать послания Асе на зеркале прошлой ночью.
— Я бы на вашем месте оценивал людей не только по внешности, — произношу с укором. — А за угощение спасибо, обязательно попробую.
Лиза расстроенно передергивает плечами.
— На здоровье, — произносит угрюмо.
— Докажите мне, что вы способны не только хорошо готовить и красиво подавать кофе, и я подумаю о том, чтобы взять вас обратно, — подмигиваю ей. — Готовить должна жена, в прокуратуре важны совсем другие качества.
По вспыхнувшему огню в ее глазах я понимаю, что переборщил. Слово «жена» возымело на Лизу магическое действие, и она бросилась к пирогам, чтобы положить мне на тарелку кусочек побольше.
Глава 11
Ася
… На приём я собираюсь так тщательно, как будто от этого зависит моя судьба. Очки решаю не надевать, можно и без них. Надеюсь, мне не придется что-то читать или подписывать.
На часах почти пять вечера, а я кручусь возле зеркала
Наношу на запястья духи, и я готова составить компанию прокурору. Где-то глубоко внутри у меня ещё теплится надежда на то, что для Аси и Левы есть место в этом мире.
Открыв дверь ванной комнаты, я внезапно оказываюсь в объятиях вернувшегося со службы Ключникова.
— Ася, приветствую! — В его глазах пылает решимость не брать меня с собой, но взгляд цепляет мой новый образ, и вместо тирады о грозящей мне опасности он выдыхает: — Боже, как тебе идет платье!
От комплимента я вспыхиваю и смущенно отвожу глаза. Хочу вырваться из его объятий… и не могу: слишком дурманят меня его обаяние и запах — что-то истинно мужское, терпкое, смешанное с ароматом той самой туалетной воды, которую я прячу у себя в комоде.
— Добрый вечер, — стараюсь говорить уверенно, но всё равно рядом с ним волнуюсь.
— Я так понимаю, отговаривать тебя бессмысленно? — Он не сводит с меня глаз, а крепкая рука будто случайно скользит по моей спине.
Решительно киваю. Смотрю ему в глаза.
— А какой смысл прятаться, если преступник знает, где я нахожусь?
— Никакого… — Он притягивает меня к себе. Его губы так близко, а жаркое дыхание обжигает шею. Осторожный вдох, и его глаза темнеют.
Несколько мгновений мы молчим, только неотрывно смотрим друг другу в глаза. Он мягко убирает с моего лица непослушную карамельную прядь.
— Хочу, чтобы ты знала: ничего не изменилось, — шепчет он чуть хрипло. — Мое сердце по-прежнему принадлежит только тебе одной. Эти пять лет ничего не изменили. Скорее, укрепили.
Ключников медленно склоняется ко мне, и я чувствую, как сердце готово выпрыгнуть из груди от волнения. Его губы накрывают мои нежным поцелуем. Я прикрываю глаза и чувствую тепло его губ на моих губах. От поцелуя под кожей разливается жар.
Его крепкие руки все сильнее притягивают меня к себе, и от этого мне бесконечно хорошо. Я прижимаюсь к его сильной груди и таю от внезапно пробудившихся чувств. Его язык настойчиво скользит мне в рот. Поцелуй становится уверенным, и я каждой клеточкой своего тела чувствую, что он мой, только мой…
Но вот он осторожно отпускает меня, как будто боится спугнуть. Я всё ещё в его объятиях, готовое выпрыгнуть из груди сердце учащённо бьётся, кровь стучит в висках.
Ключников с нежностью смотрит на меня.
— Почему-то мне снова хочется писать тебе стихи, — произносит он с улыбкой и осторожно касается пальцами моей щеки. — Глупо, да?
— Не глупо. Я храню ту тетрадку, — признаюсь тихонько и чувствую, как щеки вспыхивают румянцем.
С губ Ключникова срывается смешок.
— Правда? — недоверчиво переспрашивает он.