Отпуск с убийцей
Шрифт:
— Да санитар, Ванечка Турусов. Он здесь, при санатории, живет, кажется, Куплетов начал уже осваиваться со своей незавидной ролью отвечающего.
— Только не врите, - предупредил Афонов.
— Что вы!
– расплылся в благодушной улыбке Куплетов.
– И в мыслях не было!
— Знаете его давно?
– продолжил Невский.
— Ну, сколько?
– что-то высчитывая, задумался Куплетов.
– Со дня приезда, как и других. Стало быть, уже - две недели. Мужик хороший, покладистый.
— Он зашел за вами - и все?
— Н-нет.
— У вас же была всего одна бутылка!
– воскликнул Невский.
— А он принес с собой, - непринужденно пояснил Куплетов.
– Воспитанные люди никогда не ходят в гости с пустыми руками.
— Знаем мы этого воспитанного человека, - ядовито процедил майор.
– А где играли?
— У него, у Турусова. Но тут я малость поднапутал, вы уж извините. От волненья в голове все вдруг перемешалось. Мы с Турусовым как раз давно знакомы. Вот с другими. Ну, да это и не важно! Сами знаете: бывает, с человеком только познакомишься, а ощущение такое.
В голове Куплетова сейчас определенно царил полный кавардак.
Кто, с кем, когда завел дружбу - из слов массовика понять было невозможно.
Или он нарочно мутил воду?
Только познакомишься. Вот эдак и случилось у нас с Лидочкой, некстати вспомнил Невский. Будто знал ее уже давным-давно. Но для чего Куплетов врет?
— Где живет ваш друг?
– строго спросил он.
— Я же вам, по-моему, сказал. Сбоку, рядом с главным корпусом, недавно выстроили флигель - там-то и живет теперь вся санаторская обслуга. От дверей до дверей - два шага, всего-то через двор перебежать!
— Значит, вы шли по улице, под дождем?
– недоверчиво уточнил Афонов.
— Совершенно верно. И даже не по улице, а всего лишь по двору шмыг!.. Я вот только галоши надел - лужи были на километр. Ну, и куртку прихватил - если уж совсем польет. Зонта-то у меня нет.
— Играли вдвоем?
— Ну, почему вдвоем? Для этого и выходить не надо никуда - могли бы и в номере перекинуться. Нет, писали пулю, по классике - вчетвером!..
— А разве в номере и вчетвером нельзя?
– усомнился Невский.
— Можно. Но - нехорошо. Шуметь бы стали, громко говорить. А за стеной - соседи. Люди пожилые, спать легли. И вы, Михаил Викторович, тоже вдруг могли нагрянуть. Я ж не знал, что вы надолго. Да и как вы к новым людям отнесетесь - тоже было непонятно.
— Как отнесусь.
– с усмешкой отозвался Невский.
– Поздороваюсь - и все тут.
— Есть ведь и такие, кто на дух картежную игру не переносит!..
— Я от этого нисколько не страдаю. Да и сам могу - при случае.
— Серьезно?!
– просиял Куплетов.
– Если бы я знал!.. Ну, мы в другой разок.
— Кто был еще?
– нетерпеливо перебил майор.
— Еще?
– Куплетов сразу же поник, похоже, уязвленный в самых лучших своих чувствах.
– Был. другой
— Фамилию знаете?
— Виноват, не интересовался. И еще прошу простить, я, кажется, опять напутал. Вот дурная память стала! Мы с Турусовым, похоже, задержались - то да се, пока раскушали, пока поговорили. Ну, а Колька-то за нами и пришел: вы, дескать, что, ребята, начинать пора! Мы сразу все сложили и прямехонько к Турусову. Да вы не беспокойтесь, они все мужики приличные, даю вам слово!
— Пили во время игры?
— Да чего скрывать - пили, конечно. Но ничего крепкого! Только вермут да сухонькое. А оно - как водичка. У меня же день был особенный: сорок три стукнуло. Хорошая дата! Ну вот, и по такому случаю. Я вообще-то, так сказать, непьющий, мне нельзя.
— Выиграли, проиграли?
— Проигрался. В прах!
– сокрушенно вздохнул Куплетов и печально обвел взглядом присутствующих, словно прося сочувствия.
– Обидно. В такой день.
— В этом санатории вы в первый раз?
— Да нет, какой там - в третий! Меня уже тут все за своего считают. Звязгин только новенький, ну, может, кое-кто еще. Все здешние до фокусов охочи - страсть!
— Оно и заметно, - пробурчал майор.
— Вот вы сегодня утром что-то говорили насчет жениха. или любовника Лидии Степановны, - заметил Невский.
– Как это прикажете понимать?
Куплетов густо покраснел и принялся смущенно разглаживать брюки на коленях.
— Ей-богу, не помню, - глухо сказал он, не поднимая глаз, и виновато качнул головой.
– Может, что и ляпнул такое, но исключительно - с дурной головы. На меня порой находит - плету сам не знаю что. Вы зря всерьез это восприняли, Михаил Викторович, честное слово.
— И все-таки - повторите, - мягко попросил Невский.
– Это же нетрудно.
Куплетов с шумом выдохнул воздух и замер, зябко охватив плечи руками.
— Я ведь сам доподлинно не знаю.
– заговорил он наконец.
– С чужих слов передаю.
— С чьих именно?
— Да вот играли мы тут однажды в преферанс, кто-то и сказал. Право, не помню. Дней десять назад. Или двенадцать. В общем - не так важно. Может, Звязгин трепанул, с него станется, может, Ванечка Турусов - и этот мастак, а может, Ефрем Павлович - он здесь тоже не первый год. За время отдыха, сами знаете, чего только не наслушаешься!..
Да, все - правдоподобно, усмехнулся про себя Невский. А где правда?
— Короче, - сказал Куплетов, - я так все это понял: у нашей медсестры какой-то роман на стороне. Долгий и основательный. Да, еще!
– встрепенулся он.
– Неделю назад Лидия Степановна пришла на работу вся в слезах, а когда я у нее спросил, в чем дело, ответила - и, знаете, с такой злобой: "Васька всю жизнь мне поломал!.."
— Васька - это, стало быть, убитый, - не преминул пояснить Птучка. Муж ее.