Отравленная роза
Шрифт:
«Уважаемый мистер Снейп, ингредиенты для зелий прибыли сегодня днем:
1. крылья скарабеев 2 коробки.
2. сушеная целема 12 пучков.
3. перья выскакунчика. 3 коробки…»
Пробежав глазами список ингредиентов, внизу нашла подпись:
«… С уважением Адемиус Розвальд. Косой переулок. Дом 14. Аптека Розвальда.»
Дата стояла сегодняшняя, а аптека завтра не работает, да, Снейп направился именно туда. В голове потихоньку начал созревать план, и победная ухмылка искривила губы.
Что ж, надеюсь, я успею…
====== Глава 6. Чудовище. ======
—
А песчинки так же степенно сыпались, не собираясь ускорять бег времени. В голове кипела злоба. Ох, как я не люблю ожиданий, а особенно таких напряженных. Кто бы мог подумать, что эта суббота сможет подкинуть шанс? Такой сомнительный шанс для запутавшегося юного разума, подернутого алчной любовью, плюющей на все законы совести. Совесть? К чертям собачьим, она просыпалась где-то глубоко-глубоко, но сразу же загонялась на задворки сознания мысленным Ступефаем.
— Ну же!
Нервное покусывание губы. Разговор с самой собой. Ничего хорошего, с такими проблемами пора в больницу Святого Мунго в отделение для душевнобольных! Это ненормально так стремиться испортить кому-то жизнь. Несмотря на эту коварную любовь, владеющую сердцем и душой, жалость к Снейпу — что-то немыслимое; так я решила.
Жестоко? Может быть. Нет, дайте подумать – это очень жестоко. Откуда в моей голове такое бессовестное равнодушие к простым человеческим чувствам вроде сострадания и понимания? Ха! Вот еще, я же слизеринка, змея, способная причинить боль человеку, которого люблю.
Странная гремучая смесь из чувств. Обычно, когда ты чувствуешь что-то теплое и светлое по отношению к другому человеку, не хочешь причинять ему боль. А тут все наоборот. Может, это не любовь, а первобытное желание обладать? Тогда почему эта… Мерлин с ней, страсть, мучает меня с раннего детства, принося одни страдания? Быть может, это какая-то подсознательная месть идеалу, который оказался неидеален? Месть человеку, не обращавшему на меня внимания долгих одиннадцать лет. Нет, детство отметем, хотя…
С одной стороны нежелание влиться в круги приспешников Темного Лорда, причинять людям боль, убивать, калечить судьбы, а тут нестерпимое желание нагадить в душу единственному человеку, который дорог. Что-то тут не вяжется, все-таки жестокость – это наследственное. Ладно, обвиню в этом отца, я здесь ни при чем. Угрызения? Не сейчас. Сможет ли кто-нибудь утешить бедного профессора зельеварения после того, что я сделаю с ним, после того как растопчу его сердце, надругаюсь над его прошлым, уничтожу? Список того, что его ждет можно продолжать, он не будет бесконечным, но довольно объемным. Что ждет его потом? Беспомощное барахтанье в своем Омуте памяти, словно умалишенного без надежды на выздоровление.
Почему я ухмыляюсь? Почему желание принести страдания человеку приносит какое-то странное чувство удовлетворения? Аморальны одни мысли об этом. Полчаса назад я сидела у камина в гостиной и клялась, что люблю, а сердце вздрагивало от воображаемых прикосновений Северуса…
Его появление в слизеринской гостиной застало
Последняя песчинка часов отсчитала время, несколько сушеных златоглазок полетели в котел. Уверенные руки стали выводить круги мешалкой против часовой стрелки, и клубы дыма, появившиеся от попадания последнего ингредиента, испарились. Зелье было готово и приобрело слегка рыжеватый оттенок. Идеально. Погасив пламя, я сорвалась с места и побежала прочь из кабинета Снейпа в свою комнату, чтобы переодеться и взять теплую мантию.
Никто из сидящих в гостиной не поинтересовался, куда я так тороплюсь. Жирный плюс к тому, что у меня нет друзей. Как печально…
— Мисс Кэрроу!
Я сглотнула и остановилась возле выхода из замка.
— До закрытия главных ворот чуть меньше двух часов, не поздно ли вы уходите? — спросила МакГонагалл на выходе.
Время, время, время…
— Профессор, мне только кое-что купить надо, я вернусь к восьми, — быстро нашлась я.
Она ничего не ответила, лишь недовольно покачала головой. Ей не нравилось, когда ученики покидали школу вообще, даже направляясь днем до соседней деревни. Но что может грозить будущей Пожирательнице Смерти? Снова ухмылка на лице, только сейчас с долей горечи. Нога ступила за границу антиаппарационного барьера, и я растворилась в воздухе с негромким хлопком…
Отсутствие воздуха в легких было недолгим. Меня словно вынули из узкой коктейльной соломинки, резко выдернули из засасывающего болота. Наконец, ноги нашли землю, асфальт. Я появилась неподалеку от «Дырявого Котла» в заколдованном тупике, скрытом от глаз магглов. Выйдя к улице, ведущей к бару, я отметила, что здесь как-то пустынно и тихо, несмотря на то, что на часах было всего лишь пятнадцать минут седьмого. Звуки города сливались в один неясный монотонный шум: подобный шуму отдаленно едущего экипажа. Вблизи лишь гулкие всплески капель о мутную гладь луж, капающей с крыш серых безликих домов. В Лондоне, наверное, был сильный дождь. Внимание привлекло тихое поскрипывание двери паба, монотонно раскачивающейся в такт ветру. Свет бликовавшего неисправного фонаря в границе сумерек обрывками освещал улицу. Славное местечко, сыро и промозгло...
В переулок завернули люди, судя по внешнему виду, магглы. Пухлая женщина с выделяющимися даже в полумраке щеками и объемными формами шла под руку с тощим сгорбленным мужчиной. И откуда у нее муж такой? Странная пара, совершенно разные, по крайней мере, на вид.
Этакая хрюшка и свинар. Интересно, это она его не кормит, или он её из любви перекармливает? Где-то внутри зародился смешок, но я подавила в себе желание выплеснуть некорректные эмоции, ведь парочка проходила совсем близко. Тяжело ей в такой «просторной» телесной тюрьме. Женщина окинула меня взглядом, наверное, не поняла наряда. Длинная мантия, скрывающая фигуру, не укладывалась в маггловское понимание стиля. Она отвернулась и что-то сказала мужу, кажется, они прибавили шаг.