Отравленная роза
Шрифт:
Лорд вернулся из разума, на лице легкая задумчивость, непонимание. Его окружили внимательные взгляды, ожидающие ответов.
— Очень занятно… — задумчиво произнес он, но потом сощурился во внезапном порыве гнева и выплюнул пыточное заклинание.
Она подавила страшный крик, тело не выдерживало, боль была слишком сильной.
— Открой свой разум! — шипел голос.
— Убейте меня… — всхлипы разносились по помещению, она сломалась…
— Всему свое время.
Значит, у него не вышло, у самого Темного Лорда не получилось пробить защиту, но это значит, что шансов перехитрить министерство и проникнуть в Отдел Тайн нет. Круцио завершилось.
— Люциус,
Он покорно подошел, понимая, что от него требуется…
Такой прекрасный, реалистичный… Картины прошлого: жизнь пролетала перед глазами как перед смертью, но это был всего лишь сон… Он понимал, что проснется и вернется в ужас, в войну и служения двум началам. Измученный разум устал от попыток проникнуть в голову пленницы, но это яркое сновидение придавало сил. Словно маггловская пленка: все по очереди, только положительные эмоции. Совместные прогулки в Хогсмид, гуляния по узким улочкам и на главной площади, где возвышалась огромная ёлка, увешанная имбирным печеньем. Северус стащил тогда пару сладостей с макушки, чтобы угодить ей, порадовать, но Лили восприняла жест за воровство, отчего у молодого, совсем юного Снейпа, загорелись уши, и он весь вечер ходил как пришибленный. Сейчас это воспоминание было одним из самых светлых и нужных. Звонкий смех был реакцией на его стыд. Северус тогда сильно разозлился на Лили, терпеть не мог, когда над ним потешаются. Её присутствие в жизни закончилось великой ссорой, когда обозленный на проказу мародеров, он обозвал любимую девушку грязнокровкой…
Северус потерял нить связи, он не имел права находиться рядом, все испортил, но этот момент Морфей обошел стороной, показал рыжеволосую Лили в легком зеленом платье на выпускной вечер, но без вездесущего Поттера. Видеть её в случайные дни на Косой аллее в окружении все тех же закадычных друзей… Его удел — одиночество и тихие мечты под управлением Темного Лорда, давшего все, чтобы он мог как-то пережить тяжелую ношу любви за занятием высшими зельями. Северус молил, он молил даже Господа, чтобы воспоминания о ее смерти обошли стороной, надеялся, что прекрасный сон не превратится в кошмар, внутреннюю борьбу с совестью…
Кусочек жизни: он стоит перед раскинувшимся по горам Шотландии замком, гром и молнии озаряют черный день. Мольбы не были услышаны, воспоминания стали болезненными… Тот первый день, день отчаяния, мужских слез, ужасный миг, осознание, что по твоей вине умрет единственная…
Дамблдор узрел боль и раскаяние в Пожирателе смерти, потерянном человеке, стоящем на коленях в круглом кабинете, молящем о помощи… Сколько зла он уже совершил и скольких убил, но ничто не смоет того ужасного проступка, глупой случайности оказаться в Кабаньей Голове в момент произнесения Пророчества… Северус считал, что приблизится к Тёмному Лорду, станет верной правой рукой, сдвинет Малфоя и Кэрроу, но, Мерлин, как он ошибался…
Пытался изменить судьбу…
Последнее известие о предательстве Питтегрю и ее смерти, он готов был выпить яда, попросить кого-то произнести непростительное… Но Альбус, он и смерть использовал во благо, переманил чувством вины и расплаты за грехи, заставил жить, преподавать в Хогвартсе. Уже тогда он знал, что Лорд воскреснет, чувствовал на много лет вперед и не ошибся, только теперь пользы от верного шпиона на кнат… Жизнь во сне летела дальше, не показывая бездарно прожитых лет в колонии Дамблдора, а сразу перенеслась к возвращению Темного Лорда, все порушилось… Снова страх, страх за ее ребенка, Гарри, ничем не заслужившего ненависть Северуса… Мальчика, которого
Последний год. Севеурс следил за маленькой депрессивной девочкой, влюбленной эгоисткой, странной, взлохмаченной школьницей. Бедное дитя… Она стала оплотом всех неудач и новых угрызений совести. Её грусть, страх, мольбы… Но он не внял словам, сознание было запечатано где-то внутри, когда случилось непоправимое… Инстинкты. Из него вырвалось животное… Аллегра сбежала, улизнула из-под опеки отца, отказалась от двух путей, решила жить самостоятельно вдалеке от боли, вдалеке от любимого человека, убившего все живое в наивном девичьем сердце. Пускай она ненавидит его, главное, чтобы не возвращалась, не маралась о чудовищную войну, не цеплялась за воспоминания о причиненной боли. Её таланты помогут схорониться.
Далее несколько дней самобичевания, разговоры с потерявшим доверие Дамблдором, винившем себя не меньше, и снова встреча с Волан-де-Мортом. Метка горела, испепеляла, он знал, что Лорд не спустит ошибку на поводу, а Амикус с удовольствием поможет… Больно, предплечье горело все время, его мучили, истязали татуировкой, готовили к долгому Круцио. Снова тяжелые двери холла неизвестного замка, возвышающегося среди высоких гор. Знак Мрака убивает все больше, но стоит зайти в тронный зал и все прекратится… Ошибался, чувства только обострились, кожа воспламенялась, Северус ощущал испарину на лбу, не может быть, слишком реально…
Он проснулся в холодном поту в кресле гостиной, на столике заботливые эльфы оставили тарелку с бутербродами и остывший чай. Камин практически догорел и лишь немного освещал помещение и без того темное, без избытка светлых красок. Угрюмое подземелье мастера зельеварения, он ненавидел это место. Предплечье разрывало, Северус схватился рукой за обжигаемое место. Его вызывают, снова… Догадывался за каким чертом, но почему так скоро? Часы показывали половину третьего ночи, оказывается, проспал он достаточно долго, спина и ноги затекли. Картинки прекрасного сна, превратившегося в чудовищный кошмар, все еще крутились в голове, напоминая о собственном ничтожестве.
Северус взял маску и мантию Пожирателя и отправился через тихий спящий замок за границу антиаппарационного барьера, чтобы перенестись обратно в ужас, в лапы монстру.
Картина предстала вполне ожидаемая: Амикус и Люциус стояли по разные руки от Лорда, Боунс сидела на стуле, смотрела в пол, ожидая непременной участи, незавидной смерти и новых вторжений в измотанный разум. Все та же самодовольная ухмылочка на лице Малфоя сквозь непонятное напряжение и холодная собранность Кэрроу, но только не глаза, они говорили о чем-то другом, совершенно не насильственном, не напряженном. Северус не мог понять, что за эмоции наполняют волшебника, может, грусть? Она не свойственна подобной обстановке.
Снейп коснулся губами черной мантии хозяина и поднялся.
— Давненько не виделись, — протянул Люциус с издевкой.
Северус состроил гримасу недовольства в ответ. Последнее время Малфоя так и тянет поязвить, заболел, наверное.
— Северус, ты знаешь о сдвоенной леглименции? — без проволочек осведомился Волан-де-Морт.
— Да, мой Лорд, — он снова поглядел на опустошенную Амелию. — Но это весьма сложно…
— Тогда я думаю, ты знаешь что делать, – без проволочек сказал Лорд.