Отравленное перо
Шрифт:
– Обычно я все узнаю. Я всегда чувствую, что это мой долг. Кэлеб проповедует прекрасные истины и совершает обряд причастия. Это долг священника, но если вы вообще допускаете брак духовного лица, тогда я считаю, что долг его жены - знать, что люди думают и чувствуют, даже если она ничем не может им помочь. Я не имею ни малейшего представления о том, кто додумался…
Она замолчала, потом добавила с рассеянным видом:
– Кстати, письма такие глупые…
– А вы… вы тоже их получали?
Я спросил об этом с некоторой
– О, да, два… нет, три. Я точно не помню, что в них было. Какие-то глупости насчет Кэлеба и классной дамы, как мне кажется. Полный абсурд, потому что у Кэлеба нет ни малейшей склонности к прелюбодеянию. И никогда не было. Это большая заслуга для священника.
– Несомненно, - согласился я.
– Кэлеб мог бы стать святым, - сказала миссис Дейн Кэлтроп, - если бы он не был чересчур умным.
Я не знал, как отреагировать на эту реплику, а миссис Дейн Кэлтроп тем временем продолжала, неожиданно перескочив от своего мужа к письмам.
– В таких письмах можно было бы написать о стольких вещах, но этого нет. Вот что странно.
– Я бы счел, что они осторожно обходят истину, - сказал я с горечью.
– Но мне кажется, что в них ощущается какая-то информированность. Нет никаких реальных фактов.
– Вы намекаете на какие-то факты?
Ее рассеянный взгляд вновь устремился на меня.
– Разумеется. Здесь много случаев супружеских измен и всего подобного. Множество постылых тайн. Почему составитель писем этим не пользуется? - Она помолчала, а потом прямо спросила: - Что было написано в вашем письме?
– Высказано предположение, что моя сестра вовсе мне сестрой не приходится.
– А это правда?
Миссис Дейн Кэлтроп задала этот вопрос с неподдельным дружеским интересом.
– Вполне очевидно, что Джоанна - моя сестра.
Миссис Дейн Кэлтроп кивнула.
– Это как раз иллюстрирует то, о чем я говорила. Осмелюсь сказать, что есть и другие вещи…
Ее ясные спокойные глаза смотрели на меня задумчиво, и я внезапно понял, почему в Лимстоке все побаивались миссис Дейн Кэлтроп. В жизни каждого бывают секреты, которые он надеется навсегда скрыть. Я почувствовал, что миссис Дейн Кэлтроп все они известны.
Первый раз в жизни я был в восторге, когда услышал голос Эми Гриффит, нараставший откуда-то сзади.
– Привет, Мод! Рада, что тебя поймала. Я хочу предложить изменить дату распродажи. Доброе утро, мистер Бэртон!
Она продолжала:
– Я должна сейчас заскочить к бакалейщику и оставить заказ, а потом, если не возражаешь, направлюсь в сторону женского института.
– Да, да, мне это подходит, - сказала миссис Дейн Кэлтроп.
Эми Гриффит зашла в универмаг.
– Бедняжка, - сказала ей вслед миссис Дейн Кэлтроп.
Я был удивлен. Разве могла она жалеть Эми?
Она, однако, продолжала:
– Знаете, мистер Бэртон, меня все это пугает…
–
– Да, видите ли, это может означать, это должно означать… - Она замолчала, погрузившись в свои мысли и прищурив глаза. Потом она медленно сказала, с видом человека, решившего проблему: - Слепая ненависть… да, слепая ненависть. Но даже слепой человек может по чистой случайности попасть прямо в сердце… И что тогда случится, мистер Бэртон?
Нам предстояло узнать об этом меньше чем через день.
Hовocть о происшедшей трагедии принесла Партридж.
Партридж обожала несчастья. Ее нос всегда дергался от восторга, когда она должна была сообщить любую дурную новость.
Она вошла в комнату Джоанны, все время дергая носом, ее глаза сверкали, а губы сложились в преувеличенно скорбную гримасу.
– Такие ужасные новости сегодня утром, мисс, - сказала она, раздвигая шторы.
Джоанне с её лондонскими привычками необходимо было пару минут, чтобы полностью прийти в себя после утреннего пробуждения. Она произнесла «Угу!» и перевернулась, не проявив никакого любопытства.
Партридж поставила перед ней чай и начала снова:
– Это просто ужасно! Невероятно! Я даже не могла поверить, когда услышала.
– Что ужасно? - сказала Джоанна, пытаясь проснуться
– Бедная миссис Симмингтон! - Она сделала драматическую паузу. - Умерла.
– Умерла? - Джоанна села в кровати, теперь окончательно проснувшись.
– Да, мисс, вчера вечером, и, что еще хуже, сама лишила себя жизни.
– Ах, не может быть, Партридж!
Джоанна была действительно потрясена. Миссис Симмингтон была не тем человеком, который как-то ассоциировался с трагедиями.
– Да, мисс, это правда. Совершила это добровольно. Но ее до этого довели, бедняжку.
– Довели до этого? - Тут Джоанна заподозрила истину. - Это…
Она вопросительно посмотрела па Партридж, и та кивнула.
– Так и есть, мисс. Одно из этих гадких писем.
– Что в нем было?
Но об этом, к великому сожалению, Партридж еще не успела узнать.
– Это чудовищные вещи, - сказала Джоанна. - Но я не понимаю, почему из-за них человеку хочется себя убить?
Партридж хмыкнула, а потом многозначительно заметила
– Если только в них нет правды, мисс …
– Ах, вот что… - сказала Джоанна.
После того как Партридж покинула комнату, она допила чай, накинула халат и отправилась ко мне сообщить новость.
Я сразу подумал о том, что сказал Оуэн Гриффит. Раньше или позже выстрел из темноты достиг цели. Он поразил миссис Симмингтон. Она имела тайну, хотя на нее это меньше всего было похоже. Оказалось, размышлял я, что при всей своей хитрости она не обладала достаточной устойчивостью. Она была анемичным хрупким созданием, которое легко ломается.