Отражение стрекозы
Шрифт:
Она, действительно, не отличалась красотой, обладая длинным лицом, одинарным веком и высоким худощавым телом, но ее глаза… Они выделялись. Имея обычный цвет радужки — черный — глаза искрились так, что, взглянув на них, можно было почувствовать себя живым.
— Это…
Хани пропала. Оглянувшись по сторонам, я поняла, что она куда-то вышла.
«Может за этой девушкой?»
…
Пока Хани где-то ходила, меня усадили за стол и со всеми перезнакомили. Однако чувства умиротворения с такими крысами я уже не могла почувствовать.
— Скажи же, что она страхолюдина, даже Ондоль[6] на ней не
[6] Ондоль — дурак из корейской сказки.
— А тот парень…
— А та служанка с господином…
— А дочь того янбана сбежала с нищим…
И так продолжалось по кругу. От духоты мне захотелось быстро ретироваться, и я нашла выход в виде двери во двор. Встав из стола, меня сначала остановили, но, сказав волшебное предложение: — «Я хочу выветрить алкоголь», — отпустили:
— Ну, иди, выветри алкоголь, ик. Только в-возвращайся.
Ничего не ответив, я фальшиво улыбнулась и пошла дальше.
«Как будто я им собака. Тогда я пойду и выветрю алкоголь, который я не пила», — в мыслях я проклинала дочерей янбанов, быстром шагом направляясь на свободу.
…
Не осознав, я шумно и с гневом как открыла, так и закрыла дверь.
— Ох, — испугалась молодая янбанка. Обнимая колени, она сидела на ступеньках и поглядывала на большой пруд в саду. Вода доходила до ступенек внешнего коридора, где мы сейчас стояли. Было трудно представить, как архитекторы добились столь невероятного пруда. — Вы меня испугали, госпожа Ким!
— Вы запомнили, как меня зовут? Мы же никогда не виделись, — удивилась я.
— Конечно. Вы дорогой гость моей бабушки. — Она встала, и ветер слегка развеял её длинную карамельную косу. — Меня зовут Хваён, Мин Хваён. — Она вежливо поклонилась, при этомпо-светлому искренне улыбаясь.
…
От искреннего желание убежать от застолья, я присоединилась к Хваён — к главной героини новеллы собственной персоной. Причин было триллион, но, во-первых, бабушка Хваён праздновала др с членами семьи Мин и их влиятельными друзьями — как успела рассказать девушка; во-вторых, самккот, изыдите; в-третьих, мы пришли помогать семье Мин, а не развлекать скучающих аристократок. За пять минут пребывания с ними голова уже пухла от «погадайте на мужа» до «а вы можете заставить моего бывшего жениха утопиться?». Естественно, все уже подвыпили до того, как мы пришли, но разговоры о важном были слишком уж интимными, даже для меня. Утопить я могла лишь все их богатства, при этом совсем не стараясь скрыть злорадства.
«Где же ты Хани? Надеюсь, ты не пострадала ментально, как я», — внутри себя я мысленно заплакала ручьем, упала коленями на песок у моря и начала кричать во все горло.
— Все в порядке?
«Нет».
— Да, госпожа Мин.
— Ой, что вы? Вы можете говорить со мной на панмале и… звать просто Хваён.
Мин Хваён отвернулась к пруду, скрывая появившейся румянец.
— Тогда ты тоже зови меня Мирэ и говори на панмале. У меня совсем нет намерений тебя сковывать.
Девушка удивленно посмотрела сначала на меня, а потом, что-то вспомнив — с грустью на пруд.
«Разве она такой была в главе с Чхильсоком? Что произошло или не произошло за это время?»
В воде отражались наши насыщенно розовый и бледно-лимонный чогори, сливаясь в одно большое пятно
— Ты когда-нибудь хотела изменить судьбу, госп… Мирэ онни?
— Бывало, — без сомнения и каких-либо лишних мыслей я призналась.
От моего ответа Хваён слегка расслабилась, но не продолжила дальше разговор. Без ожидания реакции мне захотелось рассказать, раскрыть частицу своей жизни Хваён, чувствуя все на подсознательном уровне или проще говоря, читая воздух.
— На самом деле у меня есть сестра-двойняшка. Мы часто ссорились, но в итоге быстро мирились. Я думала, что смогу быть с ней навсегда, увидеть её свадьбу, детей, но… — Слеза покатилась по щеке, а голос начал, как обычно, дрожать при грустных воспоминаниях. — Одним днем я… мы пошли гулять, и я шла, разговаривала с ней, и мы слушали музыку из одних наушников, пока… пока мы переходили дорогу на зеленый свет, то в нашу сторону мчалась машина с бешенной скоростью. Я не заметила ее, в то время как сестра быстро среагировала и оттолкнула меня. Последнее, что я видела, это разбитый дисплей с кровью, на котором отображались последнее смс от мамы и виджет плеера с песней «Let me down slowly». Когда я проснулась, то узнала, что сестра попала в кому. Прошло уже пять лет, а она все ещё спит. Я так жалею, что не заметила всё первой, что заставила её пойти со мной, что многое не сказала, не извинилась толком за всё… Я вправду сожалею, что не попала под машину. Она бы сейчас сидела со мной и ругала меня за глупость, — я с трудом закончила предложение и заплакала навзрыд.
Вряд ли Хваён могла полноценно понять мой рассказ, но она ничего не сказала и обняла за плечи. До тех пор, пока я не успокоилась, она продолжала держать меня и хлопать слегка по спине.
— Благодарю, Хваён. — успокоившись, я произнесла.
— Не надо благодарить, я понимаю, как это переживать за родных. Совсем недавно мой старший брат начал хворать, и никто из врачей не может ему помочь. Почему же так?
— Правда? — Я вытерла последние слезы платком, что предложила Хваён и стала ее расспрашивать: — Может, мы с госпожой поможем. Если не наука, то божества помогут.
Было заметно как Хваён взвешивала все за и против, но все-таки она приняла решение.
— Бинсу, мой второй брат. Неделю назад он стал странно себя чувствовать. Сперва перестал много есть, появилась слабость и бессонница, дальше возник сильный кашель, который не лечится любыми травяными настойками и пилюлями. Сейчас он лежит без сил в постели и изредка кашляет кровью, проснувшись. Пульс скачет как бешенная лошадь, а глаза как у мертвеца.
«Точно наш клиент!»
— Послушай, Хваён, тут такое дело… — Я все еще размышляла, сколько правды ей раскрыть. Главная героиня посмотрела на меня почти что безжизненно в ожидании ответа.
«Разве я могу ей лгать?»
Взяв ладонь Хваён, я выдала всю правду:
— На самом деле нас прислала сюда богиня, чтобы помочь вашей семье. Если ты, действительно, считаешь, что это не вылечить по-обычному, то мы с шаманкой Сон готовы помочь тебе всем, чем сможем.
Хваён переваривала услышанную информацию, нервно сминая губы.
— Брат в последнее время часто в бреду что-то или точнее кого-то упоминает. То ли Сучжон, то ли Сочжон… Меня это пугает.
— Упоминает имя, значит…