Отражение Судьбы
Шрифт:
– Этого недостаточно. Какой бы сверхъестественной тварью ты ни был, Аарон, необходим убедительный стимул, чтобы способности проявились. Надеюсь, мы на одной стороне, – Питер приблизился и стиснул в руке измазанные в крови щёки Аарона.
– Пошёл ты, – сказал он и плюнул в герцога.
Питер достал из кармана платок и обтёр лицо Аарона. Обошёл стол, открыл шкафчик и достал портсигар. Закурил сигару и выдохнул облако дыма с облегчением.
– На сегодня мы закончили. Наденьте на него кандалы и бросьте в карцер.
3
Его взяли за руки и поволокли. Он отключился. Очнулся на холодном каменном
Ноги, шею и руки Аарона стискивали стальные браслеты, а между ними лежала тяжёлая якорная цепь. Чтобы поднять такой вес, необходимо иметь отличную физическую подготовку. Никаких замочных скважин или болтовых соединений. Все швы надёжно заварили. Выбраться без посторонней помощи невозможно. Аарон понимал, что такие меры предосторожности вполне обоснованы. Он может представлять серьёзную опасность для людей. Если учесть, что способности не подвластны ему и могут в любой момент взять контроль над разумом, то никакие цепи не помогут.
Они обязаны были казнить его без промедлений. Но обстоятельства вынуждают действовать нестандартно. Приходится довериться интуиции и поддаться большему риску, чтобы в итоге не остаться без козырей в борьбе с тритоморфом. Никто из хранителей ранее не сталкивался со взрослой особью данного вида. Такой поворот событий может обернуться плачевно для всей Империи.
Аарон не без усилий перевернулся со спины на бок и пополз к трещине, откуда на пол капала вода. Каждый рывок отзывался болью. Хотелось пить. Жажда оказался слишком сильной, чтобы уступить боли, которая не намеревалась отступать и продолжала искать предел человеческой выдержки. Голова Аарона нависала над пятном мутной воды. По затылку били капли и стекали за шиворот. Не долго думая, он ударил лицом в лужу и принялся всасывать воду, как пылесос. Привкус грязи и ржавчины его не смутил.
4
На следующее утро в карцер явился Питер Кохе в сопровождении двух солдат и врача в белом халате. Врач вёл себя отстранённо, не поднимая взгляда. Сомневаться не приходилось, что ему не доставляло удовольствия происходящее. Он не заинтересован участвовать в этом, но выбора у него не было. Солдаты освободили руки и шею Аарона от якорных цепей и усадили на одну из двух табуреток, которые они принесли с собой.
– Доброе утро, Аарон. Грядущее тебя вряд ли обрадует. Но у тебя есть выбор. Ты наверняка думал о вчерашнем. И убедился, что мы настроены серьёзно. Покажи свою силу, – сказал герцог.
Аарон с презрением посмотрел на Питер и ничего не ответил.
– Ладно. Если не хочешь говорить, то не нужно. Ты должен быть благодарен. Я мог убить тебя, когда ты ещё спал, но не сделал этого. Твоя сила уникальна. И, возможно, будет полезной.
– Ты заплатишь за это, – сказал Аарон.
– Я попытался, – он выдохнул клубы дыма и отошёл в сторону. – Приступайте, доктор, он весь ваш.
Доктор достал из чемодана нож и горелку. Включил газ и поднёс спичку. На вспыхнувшем пламени принялся раскалять лезвие. Металл нагревался и краснел. Аарон ничего не мог сделать. В рот затолкали кляп, а руки крепко держали стражники герцога.
Кисть прижали в деревянному сиденью второй табуретки. Он сжал руку в кулак, но державший его солдат разжал мизинец и безымянный пальцы. Они смотрели вперёд и тряслись от страха, пытаясь вернуться домой в безопасное место.
–
Раскалённое лезвие вонзилось в плоть. Аарон услышал хруст костей и почувствовал ужасную жгучую боль. Он издал пронзительный рёв. Пальцы отделились от руки. Лицо вспотело и покраснело, а на лбу выступила толстая вена. Нос активно раздувался, жадно глотая воздух.
Доктор мгновенно забинтовал поражённый участок. Белоснежные матерчатые бинты впитали кровь и покраснели. Аарон опустил голову и закрыл глаза. Кляп изо рта достали.
– Ублюдки, вы заплатите, обязательно заплатите, – бормотал Аарон.
Питер появился из-за доктора и сжал лицо Аарона, аккуратно похлопывая пальцами по правой щеке.
– Разочарование. Либо ты бездарность, как и твой отец, либо подобного стимула недостаточно, – он оголил жёлтые зубы. – Может, нам стоит притащить сюда твоих друзей. И отрезать от них по куску. Что скажешь, Аарон?
– Ты не посмеешь! – возразил он.
– Ты переоцениваешь своё положение, чтобы разбрасываться такими высказываниями. Я убью их, если понадобится.
– Вижу, герцог Кохе, вы совсем обезумили. Власть порождает безнаказанность, а она в свою очередь... Ну, вы поняли меня.
– Ты и твои друзья – предатели, враги человеческого рода! – выпалил Питер.
– Мы пришли в Индаба, чтобы просить помощи в решении общей проблемы, а вместо этого получаем обвинения. Я не понимаю, чего вы добиваетесь, чем руководствуетесь. Я не знаю, о каких мистических силах вы толкуете.
– Пойми, Аарон, твои силы – это единственный шанс на уравнивание наших сил и сил тритоморфа, – он нахмурился.
– Но как же хранители, они обязаны защищать человечество! – выкрикнул Аарон.
– Хранители разбиты! – воскликнул Питер. – Сильнейший из нас, Константин, погиб на прошлой неделе. Джон под осадой. Остались только мы с тобой, но вскоре пробьёт и наш час. Не сомневайся. Его не остановить, – горько закончил он.
– Ты боишься...
Питер Кохе не хотел этого признавать. Но скрывать страх было слишком трудно. Он испугался. Самые страшные сказки и рассказы, которыми детей пугали в детстве, превратились в реальность. Но, как это обычно бывает, сказки – это всего лишь сказки. В жизни всё по-другому. Люди мучительно умирают в лапах чудовища. Рано или поздно ситуация исправляется. События всегда возвращаются к нормальному ходу вещей. В какой-то степени счастливый финал, но не для жертв, что забываются после.
– Бояться разумно, – сказал Питер.
5
Питер взял нож, который лежал рядом с отрезанными пальцам. Ребро лезвия украшал грозный коршун, размахивающий крыльями. Полюбовавшись рисунком на блестящей стали, Питер сосредоточился и похолодел. Крепко сжал рукоять, взмахнул, что было сил в старческих дряблых руках, и вонзил остриё в левый глаз Аарона, не ожидавшего подлого удара. Он завопил и задёргался. Ошеломлённые произошедшим стражники с трудом сдерживали его. Внутри что-то проснулось. Присутствие. Маленький синий огонёк, разожженный искрой боли. Пламя разгоралось и поднималось из тёмных глубин сознания, куда никто и никогда не заглядывает. Мысли перестали рождаться. Он не мог думать, слышать, говорить и дышать. Аарон заперт в собственном подсознании, занял место штурмана в собственном теле. Теперь власть принадлежит другому. Вездесущему и неотвратимому глазу истины. Этим именем позднее Аарон назовёт своё альтер-эго.