Отражение
Шрифт:
— Даже если так. Началась бы драка, и сиятельные чары, конечно бы, победили. А ты уверен, что при этом никто из теней не пострадал бы?
— Думаю, это справедливо, — заметил Бас. — Боишься получить сдачи — не лезь в драку.
— А когда вы, чаросветы, получали отпор? — поинтересовалась я. — Вам выдали сдачи за Левые Порожки? Или, может, за Правые? Семнадцать человек погибло. Или это не считается?
— Ты не имеешь права меня обвинять, Мэди, — ответил Бастиан. — Ты лучше всех знаешь, что
— Той — не хотел, — кивнула я. — А новую устроить — пожалуйста? Я не хотела, чтобы кто-то пострадал!
От поездки в Сумерки у меня осталось двоякое впечатление: эйфория из-за того, что тетя жива, омрачилась поступком Первого. Он заботился обо мне, говорил о моей важности, а потом просто забрал мою тьму, как будто я какая-то дойная корова. Он говорил о свете для каждого, но при этом готов был пройти по головам.
— Но теперь у Первого есть твоя тьма! — воскликнул Бастиан. — Велик шанс, что из-за нее пострадают очень многие!
— Тьма есть и у Ларга, — напомнила я. — В каком-то смысле это даже справедливо: и чары, и тени получили новые силы.
— Ларг больше исследователь, — возразил Бас. — Он отличный артефактор. Но делает боевые штуки только для Ронды. А Первый точно захочет создать оружие. Его надо остановить. Ты могла его остановить. Не надо защищать меня, Мэди. Я и сам в состоянии сделать это.
— Однажды ты уже чуть не погиб из-за меня, помнишь? А я, выходит, не должна тебя защищать? Пусть в тебя летят ножи и стрелы, надо просто смотреть на это и верить в лучшее? Так ты предлагаешь?
Я сердито размотала шарф и сунула его в дальний угол, досадуя на саму себя. Ситуация получилась патовая. Если бы я попыталась сопротивляться Первому, то привлекла бы внимание чаров. Элма увидела бы меня с ножом у горла и грохнула бы Первого без раздумий. Хотя у него наверняка есть защитные артефакты — в той битве у башни он сражался лучше многих. Так что Первый мог бы и уцелеть. Но тени вступились бы за него, за живого или мертвого — неважно, началась бы очередная драка, и кто-то бы точно погиб. А я так устала от смертей.
Вздохнув, я потерла лицо ладонями, нацепила примирительную улыбку и повернулась к Бастиану. Сперва я даже не поняла, отчего в гардеробной вдруг стало светлее. Лишь мгновением позже увидела, какой безжалостной яростью вспыхнули глаза Баса.
— Это что? — ровно спросил он, коснувшись подушечкой пальца моей шеи.
— Поранилась, — быстро соврала я.
— Ты поранила шею? — уточнил Бас, слегка вздернув темные брови. — Это надо постараться. Откуда у тебя порез на шее, отвечай. И не ври мне, Мэди. Хватит лжи.
Он поймал мой подбородок пальцами, приподнял так, чтобы разглядеть рану лучше.
— Ладно, это сделал Первый, — признала я, устав спорить. Дернув головой, высвободилась
Мне хотелось в это верить. Слишком больно было прощаться со всеми иллюзиями. Слишком долго я считала Первого отцом. Я отвернулась и повесила куртку на плечики, разгладила ладонями складки на рукавах, чтобы потянуть время. Бас злился на меня, но я и правда не понимала, как должна была поступить. И так, и эдак выходило плохо.
— Вряд ли? — переспросил Бас. — Мэди, я правильно понимаю, он приставил нож к твоему горлу?
— Говорю же, это был блеф, — буркнула я, повернувшись.
У меня волосы на затылке зашевелились, когда я увидела его лицо. Однажды похожее уже было — в ночном лесу, когда я сказала, что Бас мне не нужен. Краски схлынули с его смуглой кожи, глаза побелели от света, превратившись в сияющие щелки.
— Бастиан, это всего лишь царапина, — зачастила я, схватив его за рукав. — Первый умеет добиваться своего — вот и все. Он хорошо меня знает. Куда больше я боялась за тебя, правда.
Бас снял с вешалки удлиненный пиджак, который только что туда повесил.
— Бастиан, — я погладила его грудь ладонями. — Все ведь закончилось хорошо. Никто не пострадал. Не факт, что Первому вообще удастся использовать мою тьму, правда?
Кивнув, он надел пиджак, поправил воротник, глядя на меня сверху вниз.
— Куда ты собрался? — чуть не плача спросила я. — Бастиан! Не раздувай проблему. Это всего лишь царапина!
Бас обхватил мои плечи ладонями и слегка склонился.
— Он приставил нож. Тебе. К горлу.
Я невольно прищурилась от яркого света, а тени в панике заметались по гардеробной.
— Я не собираюсь прощать такое, — закончил он.
— Бастиан, подожди, — выдохнула я, обвив руками его шею.
Осталось еще одно средство. Раньше оно никогда не подводило. Я поцеловала Баса, прильнула всем телом… Он перехватил мои запястья, убрал их со своей шеи и отстранился.
— Я скоро вернусь, — пообещал Бас и пошел прочь.
Я осталась в гардеробной одна, застыла на месте, пытаясь осознать, что натворила.
— Бастиан! — выкрикнула я, побежав за ним следом, и лестница загудела под ногами. — Бас!
Он уже стоял на крыльце, раздавая команды чарам:
— Элма, останешься здесь. Крон, скажи остальным, что мы выдвигаемся в Сумерки, сейчас же.
— Бас, прекрати! — выкрикнула я, кинувшись к нему. — Ничего ведь не случилось!
Бастиан глубоко вздохнул и повернулся ко мне, но в его глазах горел все тот же жестокий свет.
— Я поеду с тобой, — быстро сказала я. — Ладно, ты прав. Первый перешел границы. Я поеду с тобой, и мы поговорим.