Отражение
Шрифт:
Вот и с очередным отказом Мэди та же история. Она говорила ему «да» каждым взглядом, улыбкой и поцелуем, и, получив «нет», Бас не особенно огорчился. Слова в их ситуации значили не так уж много.
Мэди взяла поднос с пирожками и направилась на улицу.
— Угощу охрану, — пояснила, встретив его удивленный взгляд.
Она могла бы ответить «да», выйти замуж, спрятаться за имя Альваро, и ее жизнь была бы светлой и безоблачной. Но она отказала ему, опять, потому что думала не о себе. Это вызывало уважение.
— Ты ведь не обиделся, правда? —
— Говорил?
Она устроилась рядом с ним на узком диванчике, поджав под себя ноги.
— У меня не было чаросвета, пока не появился ты, Бастиан, — пояснила она. — Я вроде зеркала. А теперь его осталось направить в нужную сторону.
— В Ночь ты не пойдешь, — отрезал он. — Это не обсуждается.
— Думаю, мы можем обсуждать все, что угодно, — заявила Мэди. — А с твоей тупой категоричностью мы далеко не уедем.
На ее щеках вспыхнул румянец, но она не отводила взгляд и собиралась стоять на своем.
— Я забыл, какая ты упрямая, — вздохнул Бас. — И что ты предлагаешь, Мэди? Собрать отряд чаросветов и бесцельно шататься туда-сюда по Ночи.
— Почему бесцельно? — нахмурилась она. — Надо найти руины седьмого дома. Дунгер сказал, там все еще есть свет. Посмотрим, можно ли его сделать ярче.
— У тебя уже и план есть, — заметил он, накручивая выбившуюся прядь ее волос себе на палец.
— Ну, пока так себе план, — признала Мэди. — И вот еще, можешь сводить меня в питомник с тварями?
На его лице явно промелькнуло удивление, потому что Мэди торопливо пояснила:
— Я страшно боюсь твоего пса. С этим надо что-то делать. Потому что если мы пойдем в Ночь, и я буду терять сознание от каждой твари, то это станет проблемой.
— Ты не пойдешь в Ночь, Мэди, — покачал он головой. — Но если хочешь, я отведу тебя к Венику.
Мэди выдохнула и не стала спорить. Даже благодарно улыбнулась. Вот только Бастиан понимал: это вовсе не значит, что она сдалась. Она молчала и вроде бы соглашалась, а потом брала и делала по-своему. И обычно какую-то дичь.
— Надолго останетесь? — спросила тетя Рут, расставляя разномастные чашки.
— Скоро поедем назад, — ответила Мэди. — Здесь даже людей разместить негде. Если бы таверна уцелела, а так…
— Сходишь на зеркальную башню? — вроде невинно обронила тетка, но Бас отчего-то насторожился. Зачем Мэди туда ходить? Она там едва не погибла.
— На зеркальную башню? — переспросила Мэди, видимо, задаваясь тем же вопросом.
— Ну да. Тебе ведь так нравится вид оттуда, — сказала тетя Рут, разливая по чашкам чай. — Ты любишь постоять там. Одна. Помечтать…
— Да, конечно, — подхватила Мэди, поднимаясь. — Чудесный вид. Вот сейчас и пойду. Бас, ты пока выпей чаю.
Он встал за ней следом, галантно приоткрыл дверь, впуская холодный промозглый воздух.
— Я быстро, — пробормотала Мэди, застегивая куртку и пряча глаза. — Одна нога тут — другая там.
— Ага, — кивнул Бас, шагнув за порог
Мэди остановилась на ступеньке и облизнула губы, явно обдумывая, как бы хитрее соврать.
— И не надейся, Мэдерли, — оборвал он ее терзания. — Я пойду с тобой. Мы вместе. Забыла?
— Я думаю, там будет Первый, — тихо призналась она. — Я тебе про него рассказывала.
— Прекрасно, — сказал Бас, сплетая свои пальцы с ее. — Может, мне надо просить твоей руки у него?
— Далась тебе эта рука, — проворчала Мэди. — Я и так вся твоя.
Под ногами чавкала грязь, холодный ветер ерошил волосы, позади слышались шаги охраны. Чем ближе они подходили к башне, тем отчетливей Бас понимал — Первого там не будет. Он слишком осторожен, чтобы вот так добровольно заходить в ловушку. Но кто тогда ждет Мэди? И зачем?
В башне их встретил чар, бледный, глазастый и такой тощий, что удивительно — как его еще ветром не сдуло. Он провел их на крышу, где рухнувший парапет восстанавливали каменщики. Одного Бас признал сразу — не помогла и серая шапка с куцым помпоном, натянутая на пропаханную когтями лысину. Охрана повела работяг вниз, и вскоре Бас и Мэди остались одни.
— Что ж, вид… своеобразный, — с трудом нашел подходящее слово Бастиан.
Внизу раскинулись крыши с чахлыми грядками, чернели остатки таверны, ветер согнал облака в тучу, и та полилась мелким противным дождем, прибивая пепел к земле. На левом берегу реки виднелись развалины города, и Мэди буднично сказала:
— Крыша моего дома с зеленым кустом, вон там, на пятачке площади, видишь? — Она вынула из кармана куртки клочок бумаги и развернула записку. — Шрам мне дал, — коротко пояснила. — Что тут у нас? Белый камень с черным пятном по центру.
Она всучила записку ему, а сама подошла к свежей кладке парапета, вытащила приметный камень, не закрепленный раствором, и нашла в нише шкатулку.
Бас прочитал записку дальше:
— Заполни тьмой.
Мэди держала в руках артефакт, накопитель энергии. Такой же, как и у Ларга. Выходит, на стороне сумеречного сопротивления работают чаросветы? Впрочем, есть и другие полукровки, как Мэди, наверняка есть и те, кем движет сама идея. Свет для каждого. Звучит хорошо. Вот только какой ценой? Что собираются делать с силами тьмы эти тени, загнанные в свой сумеречный угол? Вряд ли ими движет чисто академический интерес.
— Я не стану, — прошептала Мэди и быстро вернула шкатулку на место. Засунув камень назад, выпрямилась, растерянно посмотрела на Баса и пояснила: — Он использует меня как оружие. Я не хочу.
— Пойдем, — сказал Бас и, взяв ее за руку, повел вниз.
Пусть Первый думает, что у нее не было возможности выполнить просьбу. Мало ли, не получилось, или тупой чар постоянно терся поблизости. Ясно одно: тени готовятся к войне.
Тощий чар скользнул мимо них по лестнице вверх, и Мэди провела его взглядом. А ведь точно! В Порожках не было чара на башне! Значит, тощий — один из заговорщиков.