Отражения (Трилогия)
Шрифт:
Пальцы правой руки кузена скатали Силу клубком запутанной волшбы и небрежно швырнули в мою сторону.
— Достаточно?
— Да. Спасибо, — поглотив очередную порцию, запоздало благодарю за заботу, а Ксаррон фыркает:
— Было бы, за что «спасибкать»... Это так, баловство. Вкупе с долгом старшего родича.
— И всё же... Ты мог бы и не тащить меня сюда лично.
— Мог бы, — охотно подтверждает кузен. — Вот только не с моими натруженными нервами наблюдать, как ты добираешься домой самостоятельно!
— Нервами! Можно подумать... Я бы справился.
— Конечно. Справился бы. Годика через полтора, —
— И вовсе не через полтора!
— Угу. Месяцев пятнадцать ушло бы. При удачном стечении обстоятельств.
Обиженно отворачиваюсь и бурчу в сторону:
— Да всего-то и нужно было, что Поток найти.
— Вот именно! — подхватил Ксо. — Ты хоть догадывался, где его искать?
— Ну-у-у-у...
— Гну! Так я и думал... Ближайшее смыкание Пластов [122] — на север от Виллерима. Миль этак двести.
— Так далеко? — ошарашивающая новость заставляет забыть об обиде.
— В принципе, рядом. Но не для некоторых, разумеется. И ждали бы тебя Созидающие... До следующего Пробуждения, которое у них, насколько я знаю, вообще пока не запланировано.
— Я бы успел. Если бы мне вовремя сказали...
— Куда идти? Правда, если учесть, что ты никогда не двигаешься заданным маршрутом, говорить что-либо бесполезно. Проще взять за ухо и притащить в нужное место.
122
«Смыканием называют область Пространства, в центральной части которой естественные границы Пластов истончаются настолько, что можно без особых усилий перейти из одного Пласта в другой, либо оказаться между ними, в Потоке. Всего в мире существует ограниченное число подобных мест, и это оправдано: если бы смыкания можно было отыскать на каждом шагу, по рассеянности или от избытка способностей, различные существа постоянно перемещались бы из одной Реальности в другую, что неизбежно привело бы к возникновению хаотичного нагромождения не успевающих разложиться останков Троп. А всем известно, что прокладывать новую Тропу, пока не остыли следы на старой, чрезвычайно опасно и может повлечь за собой появление не желающих затягиваться «проплешин»...»
— Вот все вы так: чуть что, сразу — за ухо! Того и гляди, с корнем вырвете.
— Это идея. Можно и уши оборвать, и...
— Но-но! Я бы попросил! Точнее... Спросил бы.
— О чём?
— Почему ты со мной возишься?
Ксаррон скривил губы, словно собирался порадовать меня очередной колкостью, но вдруг передумал, поднял голову и несколько вдохов внимательно вглядывался в сплетение чёрных веток, за которыми, как за кованой оградой, пряталась луна. И то, что я, в конце концов, услышал, ответом не стало:
— Тебе какую версию изложить? Историческую? Патетическую? А может быть, романтическую?
— Их так много?
— Версий? О, да!
— А причин?
— Ещё больше. И в то же время, меньше. Возможно, причина вообще одна-единственная. Но её никто не знает.
— У меня нет настроения смеяться твоим шуткам.
—
— А грустить нет желания.
— Тогда чего же ты хочешь?
— Узнать чуть больше, чем знаю сейчас. И лучше, если ты сам придумаешь какую-нибудь нелепицу, чем я займусь тем же самым!
— Уж это точно! — хохотнул Ксо. — Ладно, уговорил. Только обещай не спрашивать, правду говорю или нет!
— Если настаиваешь, — безразлично пожимаю плечами, и кузен укоризненно щурится:
— Отсутствие любопытства тебя погубит, можешь мне поверить!
— А я как раз любопытничаю!
— Джерон, — голос стал на тон ниже, что означало переход от непринуждённой беседы к назидательной лекции. — Я готов поклясться: ты донимаешь меня расспросами только потому, что уже придумал кучу ответов. А поскольку в твоей голове места вечно не хватает, тебе необходимо срочно установить, какие из ответов имеют право остаться в пределах видимости, а какие должны тихо и мирно удалиться прочь. И при чём тут любопытство? Пошлый и рациональный подход к решению проблемы. Даже не буду спрашивать, угадал или нет, потому что твой нос разочарованно морщится, а это верный признак!
— Признак чего?
— Того, что у тебя отняли очередную игрушку. Только не обижайся!
— И не думал.
— Думал, думал, не отпирайся! Нет ничего постыдного в том, чтобы проиграть достойному противнику.
— Имеешь в виду себя?
— Ты равно не умеешь льстить и подкалывать, поэтому занимайся тем, что у тебя получается вполне сносно.
— Например?
— Задавай вопросы.
— Я уже спросил!
— А разве я не ответил? — деланно изумился Ксо.
— Нет!
— Значит, мне не понравился вопрос.
— Ни себе чего! — вот теперь я возмущён. На самом деле. — Сделай милость, расскажи тогда, что тебе нравится!
— Я пошутил, — не то, чтобы кузен идёт на попятный, хотя налицо попытка остудить мой пыл. Ну, такие штуки со мной давно уже не проходят:
— А я — нет!
— Ах, какие мы нетерпимые!
— Я спросил сущую ерунду, а получил вместо ответа ворох увёрток. И что прикажешь с ними делать?
— Выкинуть подальше, — пожимает плечами кузен. — Хорошо, не буду больше над тобой смеяться... Так что ты хотел узнать?
— Зачем ты всё это делаешь?
— Что «всё»?
— Ну... Помогаешь выпутаться из дурацкой ситуации. Учишь. Приводишь домой.
— Возможно, это доставляет мне удовольствие.
— Ага! И злился ты тоже из удовольствия?
— А как же! Между прочим, всласть позлиться — самое милое дело! Это для радости поводов много, а чистая злость под ногами не валяется, искать надо. Там, где трава погуще, да тени побольше.
— Опять шутишь? — даже не упрекаю. Устал от бесплодных попыток завести серьёзный разговор, и Ксаррон это чувствует, потому что мгновенно меняет тон:
— Не совсем. Так, чуть-чуть... Ты и в самом деле меня развлёк. Внёс в мою скучную жизнь некоторую приятную сумятицу.
— Доставил массу неприятностей...
— Положим, я их таковыми не считаю. И тебе не советую. Воспринимай всё происшедшее, как маленький семейный отдых. Не всё ж делами заниматься, надо иногда и дурака повалять!
— И совершенно очевидно, какого «дурака» ты имеешь в виду.
— Ну, опять надулся! Я же предупреждал: причин моих поступков много, и не все из них придутся тебе по вкусу.