Отрезок пути

Iris Black

– Супер! – восклицает Невилл. – Значит, сейчас я напишу Джинни, что все в порядке?

– Заодно напиши, чтобы она все-таки старалась обходиться без тебя в решении собственных проблем, – советую я. – Вот где ты был все позапрошлое воскресенье?

– В Париже, я же рассказывал, – напоминает он, закатывая глаза. – Мы с Джинни и Тори ходили по магазинам. Они захотели обновить гардероб.

– А ты здесь при чем?

– Им требовалось мужское мнение.

– Их мужей, надо полагать, мужчинами считать нельзя?

– В том-то и дело! – смеется

Невилл. – Они не могли решить, чьего мужа взять с собой. А обоих брать боялись, потому что передерутся.

– Надо же, какая дилемма! – мне тоже становится смешно, но я стараюсь держать себя в руках.

– И не говори! Вот мне и пришлось составить компанию.

– Ладно, – киваю я. – Допустим. Ты всю почту разобрал?

– Опять ты за свое? – с обидой говорит Невилл, но все-таки вскрывает очередной конверт.

Целых пять минут мне удается спокойно читать. Но, как известно, все хорошее имеет свойство рано или поздно заканчиваться.

– В июле мы должны быть на открытии ночного клуба в Эдинбурге.

– Да ну? Очень мило. Тебе не кажется, что я уже не в том возрасте, чтобы шататься по клубам? – ехидно осведомляюсь я. – Станцевать на столе мы там не должны? Впрочем, тебе, пожалуй, удалось бы произвести нужное впечатление.

– Тебе удалось бы произвести нужное впечатление, просто расстегнув ширинку и распахнув мантию! Публика пришла бы в восторг, – сердито заявляет Невилл. – Никто ничего феноменального от нас не требует. Часок покрутимся и отправимся по своим делам.

– Во-первых, ты мне откровенно льстишь, – стараясь не улыбаться, замечаю я. – Во-вторых, почему мы вообще должны там быть?

– Ну, может, потому, что клуб открывает Рита на наши деньги? Как считаешь, это веская причина?

– Вот как? – я делаю вид, что впервые об этом слышу. – И по какой же причине приличные волшебники спонсируют столь сомнительное заведение? Может, нам пора со дня на день ожидать ареста или, как минимум, отстранения от занимаемых должностей? Хотя, конечно, я признаю, – тот факт, что о нас уже целую неделю ничего не писали в «Пророке», не может не беспокоить.

– Северус, я сказал – ночной клуб, а не публичный дом! – Невилл, стиснув зубы, возводит глаза к потолку и трагично вздыхает.

– Ах да! – хмыкаю я. – Публичный дом, кажется, был у твоей благодетельницы Дарлин.

– Вот только не напоминай мне о Дарлин! – он болезненно морщится. – Я уже устал ловить студентов перед ее портретом!

– А я тебе миллион раз объяснял, что студентов надо ловить не перед ее портретом, – невозмутимо говорю я, с неимоверным трудом сдерживая подступающий хохот, – а после ее портрета. Тогда они будут вести себя значительно спокойней.

– Не надо меня учить, как обращаться со студентами! – окончательно разъяряется Невилл.

– Ты вообще-то мой подчиненный, – замечаю я. – Имею право, знаешь ли. Не будь таким ханжой. Сам на седьмом курсе из моей постели не вылезал, а подросткам развлекаться мешаешь.

– Так нечестно! – возмущается он. – Это не одно и то же!

–

Как это по-гриффиндорски!

– Перестань приплетать мой факультет!

– А ты веди себя разумно, – советую я. – Ликвидировать подростковый секс в стенах школы еще никому не удавалось. Все, что мы можем с ним сделать, – это предотвратить негативные последствия. Контрацептивные зелья студенты получают с тыквенным соком уже лет двести, следовательно, беспокоиться не о чем.

– А если кого-то против воли…

– Это уже слишком, – перебиваю я. – Хогвартс, конечно, безумное место, но изнасилований не было даже при Кэрроу. Портрет Дарлин не просто так здесь висит, да и эльфы со студентов глаз не спускают. В очередной раз повторяю: оставь детей в покое и перестань вести себя как сумасшедший папаша. И мне не надоедай этими глупостями! Лучше вернемся к нашему разговору. Кажется, ты нес какую-то невнятную чушь о Рите и ночных клубах?

– Северус, давай договоримся, – говорит Невилл, насупившись. – Ты перестаешь притворяться, будто не имеешь отношения к этому клубу, а я не стану напоминать, что это именно ты дал Рите деньги на его открытие, ладно?

Сдержать смех мне все-таки не удается. Ну, это не страшно. Из себя я его все равно вывел. А злиться по-настоящему он не умеет. Во всяком случае, не на меня. Вот и сейчас – стоило мне только дать волю эмоциям, как его светлые глаза моментально потеплели, а губы, словно сами собой, растянулись в улыбке.

– Вообще, ты, по-моему, слишком много общаешься с этими своими стервозными дамочками, – замечает он.

– Просто с твоими стервозными дамочками мне скучно, – я пожимаю плечами.

– Это с Тори тебе скучно? Ври больше!

– Тори весьма интересная особа, но по шкале стервозности до той же Риты ей далеко. А мне нравятся стервы. Общение с ними так тонизирует.

– Это потому что ты сволочь! – заявляет он.

– Несомненно, – усмехаюсь я. – И это меня вполне устраивает.

Невилл бросает на меня странный затуманенный взгляд и возвращается к просмотру почты. Вдруг он неожиданно с силой бьет себя ладонью по лбу, вскакивает на ноги с испуганным выражением лица и тут же успокаивается, облегченно вздыхает и падает обратно в кресло. Я, вопросительно подняв бровь, наблюдаю за этой впечатляющей сценой.

– Завтра! – на выдохе выпаливает он.

– Что – завтра? – спокойно уточняю я, сразу догадавшись, о чем идет речь.

– Выставка Энтони! Мерлин, он ведь мне напоминал, а я совсем забыл!

Я решаю не говорить, что и сам напомнил бы ему о выставке завтра утром. Пусть помучается, это полезно. Иначе окончательно расслабится и взвалит на меня ответственность за все собственные обязательства.

– Ты ведь меня отпустишь? – спрашивает Невилл, глядя на меня умоляюще.

Нет, ну что за дурак? Как, интересно, я мог бы его «не отпустить»? Обездвижить, связать и засунуть под кровать? Кажется, он несколько преувеличивает полномочия директора школы. Даром, что сам заместитель.