Отринуть любовь

Белошицкая Ольга

Домой я вернулся уже поздно ночью. Все еще задетый неожиданной исповедью Эрлен, я думал о своем предшественнике, вспоминая те моменты, которые когда-то видел своими глазами. На самом деле страх стать таким же, как он, преследовал меня и теперь. Да что уж говорить, он всегда был со мною. Иногда я чувствовал, что хожу по грани, опасно приближаясь к безумию. Иногда это чувство отступало, и я ощущал себя абсолютно нормальным, обычным человеком.

— Нет уж, — решительно заявил я одному из воронов из коллекции на камине. — Я не он. И никогда им не буду.

И вдруг понял, глядя на фигурки, что они переставлены, а пыль с каминной полки тщательно стерли. Присмотревшись повнимательнее,

я обнаружил, что не хватает карикатурного змея. Дотошно обследовав полку, я убедился, что змей куда-то исчез.

Джана? Прихватила на память? Тогда почему именно Змея, а не меня самого, как несостоявшийся трофей? Я не видел ее с момента нашей оборвавшейся встречи в башне, хотя она, кажется, уже вернулась из своего короткого отпуска.

Надо бы поговорить… так ведь не скажет, если это действительно ее рук дело, и уж тем более — зачем ей это нужно. Придется, видимо, вызвать ее сюда и под принуждением выудить правду. Пожалуй, хватит уже играть в благородство.

Я вздохнул. Выходило так, что по сути я действительно мало чем отличаюсь от Анта.

Глава 9. Оборванный полет

Сесть на каменный парапет Юлька смогла только с третьего раза — ветер отбрасывал ее от гладких, обточенных ветром камней. Рес все время кружил ниже, готовый принять ее на себя, как на страховочный матрас. Вчера так и произошло — пытаясь приземлиться на живописный утес, находящийся прямо напротив Альбре, она едва не упала в океан, опрокинутая на спину порывом ветра. К счастью, Рес почти мгновенно вымахал до огромных размеров, поймал ее на крылья, осторожно снизился и по крылу скатил на камень. Все это время Юлька в панике барахталась на широченной вороновой спине и судорожно пыталась уцепиться за скользкие, гладкие перья.

Остров-форт оказался в разы больше, чем казалось издалека. В нем угадывалась бывшее крепостное укрепление пятиугольной формы с толстыми стенами и внутренним двором. Серый камень местами был покрыт нежно-зеленым мхом, похожий пятна салатной краски, внутреннее пространство почти полностью занесло камнями, обломками бревен и песком. Остатки стен оказались неожиданно теплыми и ровными, и уставшая Юлька с удовольствием прислонилась к ним, глядя на пепельно-серое, хмурое северное небо.

— Я тут иногда ночую, когда не хочется возвращаться, — сказал Рес, забираясь на самый высокий камень.

— А почему не хочется? — полюбопытствовала она.

— Ворону не хочется, — пояснил он нехотя. — По-всякому бывает.

— Странно все-таки с тобой, — призналась она после паузы. — Вроде бы ты человек, а копнешь глубже — и нет.

Он насупился, как обиженный ребенок.

— Какой уж есть.

— Просто странно, — извиняющимся тоном сказала Юлька. — Сложно предугадать твою реакцию.

Он пожал плечами.

— Тебе не холодно? — она поежилась, глядя на его тонкий черный свитер и брюки. В Альбре уже давно наступила осень с ее холодной, ветреной погодой, и все остальные его обитатели кутались в теплые разноцветные шарфы и куртки.

— Я привычный. А тебе? Говорил же — одевайся теплее.

— Немного.

— Чтобы здесь летать, нужен зимний термокостюм, и маска обязательно, а ты почему-то ее не любишь.

— Я в ней на человека-паука похожа, — пожаловалась она.

— Это кто-то из вашей мифологии?

— Герой комиксов.

— Не бойся, у нас таких нет. Никто не узнает, — рассмеялся он. — Ну что, любопытство удовлетворено, полетели домой?

Она кивнула.

— Смотри, когда прыгаешь с такой высоты, да еще и в ветреную погоду, не торопись маневрировать. Грубо говоря, не дергай крыльями попусту. Прыгнула и планируй,

пытайся поймать нужный тебе поток, почувствуй его. И ищи место, где ветер не бьет тебе в лицо, не прыгай против него. Наоборот, оседлай поток, позволь ему тебя поддерживать. Даже если кажется, что ты начинаешь движение в противоположном направлении, проще развернуться, когда ты уже в воздухе. Не на взлете, — он легко взбежал на стену по полуразрушенным ступеням и подождал, пока она поднимется следом. — И не бойся. Я в любом случае тебя поймаю.

— А до каких размеров ты можешь вырасти?

— Ну… по разному.

— А максимально?

— Это зависит от физического состояния меня-человека. Если я устал, голоден, давно не спал — то расти трудно. А если все нормально — то до очень больших. Фактически, я не знаю пределов, хоть и пробовал неоднократно. Но ты посмотри на фрески в храмах, — он улыбнулся. — Ворон иногда занимает полнеба. Наверно, это возможно, раз нарисовано.

— А что если это — художественное преувеличение?

— Может быть, конечно. Но я думаю, его бы не стали рисовать таким огромным, если б не было случаев.

— А что ты чувствуешь, когда превращаешься в ворона?

Боль.

— Всегда? — ужаснулась Юлька

— Всегда. Но недолго — пару мгновений, не более. И я привык. Мы все привыкли.

На башню она приземлилась неудачно — потеряла равновесие при посадке и больно упала на колени, проехавшись руками по влажным от мороси плитам. Неуклюже скорчившись на четвереньках и не в силах подняться, она чуть не расплакалась от боли и обиды. Вот что она в это раз сделала не так? Вчера и позавчера все отлично получалось, она элегантно и красиво планировала на площадку, пружинисто приземляясь на ноги… Рес помог ей подняться и принялся расстегивать и снимать с нее крылья, пока она боролась с навернувшимися на глаза слезами. Почему ей так хочется выглядеть сильной и самостоятельной? Ей никогда не переплюнуть его, человека-птицу, да и не нужно это, но ей ужасно не хотелось, чтобы он обращался с ней как с маленьким ребенком, считая беспомощной неумехой. Она раздраженно оттолкнула его руки со словами «сама справлюсь», но он сделал вид, что не расслышал. Сложив крылья у стены, он взял ее за руку и повел вниз.

— Будем завтракать, — сказал он твердо. — Я люблю завтракать плачущими девочками, а ты?

— Тогда мне пожалуйста паштет, — рассмеялась она. — Из птичьей грудки.

Нвер ждал их обоих, уточнив, что ей больше хочется — чаю или кофе. Юлька покосилась на кружку с горячим вином, уже стоявшую на столе, и смущенно попросила того же. В кабинете было тепло — топился камин, пахло деревом и смолой. Ей почти сразу же стало жарко, и она принялась снимать полетный костюм, но с усталости запуталась в плотных штанинах на молнии и чуть не упала, и опять Рес бросился ей помогать, удержав от очередного падения на уже ушибленные коленки. Да что за день сегодня такой! Выпутавшись из штанин полетного комбинезона, она поспешно поправила лосины и рубашку, смущаясь мятой, сбившейся одежды, и с завистью вспомнила хорошенькую ладненькую Джану.

Кружка горячего вина и целый поднос с булочками и бутербродами быстро стерли воспоминания о неудачном приземлении, и, завернувшись во все тот же рыжий клетчатый плед, она расслабилась и принялась разглядывать хозяина башни, устроившегося в кресле напротив с такой же кружкой.

— Значит, ты все-таки замерзаешь, — хмыкнула Юлька.

— Бывает, — кивнул Рес. — Зимы здесь не очень холодные — океан греет, но иногда промозглые. А еще мне просто нравится, — он улыбнулся и отхлебнул большой глоток. — У Нвера свой рецепт, у меня хуже выходит. Наверно, потому что он не торопится.