Отрок (XXI-XII)

Красницкий Евгений Сергеевич

–  Что ж поделаешь, - Феофан развел в стороны руки, развернув их ладонями в сторону Мишки и слегка склонил голову - служба у меня такая, отрок.

"Точно - особист. Поза смирения, как по учебнику. И про матрешек уже вызнал, следит он за мной, что ли?".

–  А куколки у тебя хороши.
– Продолжил добросердечным голосом "особист" - Я одну купил, племяннице в Чернигов отошлю. Хорошо, что я тебя встретил, поговорить с тобой хотелось бы, или ты занят? А то давай я тебе покажу, где краски купить можно, а по дороге

и побеседуем. Согласен?

"А что, я могу не согласиться?"

–  Спасибо, отче, Я только ребятам поручение дам. Роська, вот тебе резана, купи нашим музыкантам еды хорошей, а то Своята, скупердяй, их дрянью всякой кормит, да и то - не досыта.

–  Так много резаны-то.
– Расчетливо возразил Роська.
– Обожрутся!

–  А ты получше что-нибудь выбери, да посытнее, пусть у ребят праздник будет, да не на один день. Великий пост скоро, а они тощие, чуть ли ветром не качает.

–  Ладно, купим, а встретимся где?

Мишка задумался - города он не знал, но Феофан тут же пришел на выручку:

–  А мы с Михаилом вас у камнерезов ждать будем. Знаешь, где это?

–  Знаю отче, мы быстро!
– Ухватил за руку Демьяна и целенаправленно ввинтился в рыночную толчею.

Феофан проводил ребят глазами, повернулся и повел Мишку совсем в другую сторону.

–  Ты, Михаил, как вернешься в Ратное, поклон от меня вашему священнику передай, мы с ним друзья старинные - еще в Царьграде вместе учились. Как он - благополучен ли?

–  Плох он, отче, болеет, кровью кашляет, а лечиться не желает. Я хотел отца Иллариона просить, чтобы он пастырское увещевание отцу Михаилу послал, да не решился.

–  Чего же не решился-то?

–  Наша лекарка говорила, что отцу Михаилу для выздоровления питаться хорошо нужно, в тепле и покое жить. А кто же монаха от постов и бдений молитвенных разрешит? Вот и не решился.

–  И что, сильно он болен? Да нет, я понимаю!
– Феофан, в ответ на удивленный мишкин взгляд, умиротворяюще выставил перед собой ладонь.
– Здоровые люди кровью не кашляют, но по всякому же бывает.

–  Сильно, отче. Лекарка сказала, что если весну переживет, то беда осенью случиться может - когда сыро. А у него в доме нетоплено, не прибрано, питается как цыпленок. Не был бы он чернецом, за ним бы жена присмотрела, а так ему даже и прислугу-то иметь не положено.

–  Даже так? Если весну переживет… - Феофан выглядел не на шутку обеспокоенным.
– Так и сказала? А лекарка-то у вас хороша?

–  Очень хороша, в воинском поселении другую бы и не держали.

–  Да, вы же ратники все…- Феофан о чем-то задумался, машинально теребя пальцами крест на груди.

–  Отче, а это правда, что отец Михаил боярского рода?

–  Что? Монах не сразу сумел оторваться от своих мыслей.
– Да, правда, и очень древнего, еще от Скревы свой род считают - от прародительницы кривичей. Знаешь, откуда названия славянских племен взялись: поляне, древляне, северяне и прочие?

–  Нет, не слыхал.

–  Ну спроси у Нинеи,

ты ведь с ней встречаешься?

"Что, товарищ майор, пошли гебистские штучки? Ну, ну…".

–  Она мне жизнь спасла - раненого, без памяти в лесу подобрала!

–  И что, сильная она ворожея? Как думаешь?

"Что я думаю - мое дело, а Вы товарищ майор и "дезой" обойдетесь!".

–  Думаю, что слабая.

–  Да? А почему?

–  У нее вся деревня во время морового поветрия вымерла, а она ничего сделать не смогла, и меня лечить лекарку из Ратного позвала. А еще - с отцом Михаилом не справилась…

–  Что?!!
– Феофан схватил Мишку за плечо и вперился ему в глаза испуганным, как показалось Мишке, взглядом.
– Он с ней встречался?!!

–  Да, а что…

–  А вот и краски твои.
– "Особист" мгновенно справился со своим не то испугом, не то удивлением.
– Тебе какая нужна?

–  Серебрянка, алая, черная, но больше всего - серебрянка.

"Блин, да что ж такое-то? Какие у отца Михаила могут быть заморочки с местным ГБ? Да еще Нинея… Вообще-то они оба представители очень древних боярских родов… Что, христианские "безопасники" опасаются сговора? Бред! Отец Михаил фанатик, а Нинея язычница, к тому же она древлянка, а он кривич, а кривичи всегда от остальных славян немного особняком держались. Впрочем, для Константинополя мы все - дикие русы, да еще и Иисус сказал: "Царство мое не от мира сего, нет в нем ни эллина, ни иудея". Опасаются, что у отца Михаила варварские корни возобладают над христианским воспитанием? Идиоты!".

–  Здорово, Антип!
– Бодро возгласил Феофан, обращаясь к мужику, сидящему на лавочке возле обширного то ли сарая, то ли амбара, стоящего на самом краю торговой площади.
– Вот отроку серебряная краска нужна, дорого ли возьмешь?

Антип оказался тощим, мосластым мужиком с длинной, но какой-то неровной, словно оборванной по нижнему краю бородой. Мишке его внешность почему-то показалась очень знакомой, он напряг память и чуть не ахнул. Антип был почти точной копией одного из персонажей фильма "Неуловимые мстители" - бандита, охранявшего запертого в баньке "засланного казачка" Даньку.

При виде Феофана Антип даже и не подумал встать или каким-либо иным образом выказать уважение подошедшему священнику.

–  Здорово, Фенька! Цена известная: за серебро - серебром!

–  Ну ты не жадись, парень-то хороший!

Феофан, как будто и не заметил фамильярного обращения "Фенька".

–  Видел я этого парня на торгу. Здорово ножи мечет! Да только цена для всех одинаковая, и для хороших, и для плохих, и… для твоих.

"Здорово напоминает встречу оперативника с агентом, как это в кино показывают. Только вот, кто тут над кем начальник? Старик явно хамит, а Феофан - ни гу-гу. Такой ценный сотрудник или еще что-то? Да пошли они все… Мне только этих проблем не хватало!"