Отряд К10
Шрифт:
– Карл. Бритоголовый такой молодой человек. На одном виске татуировка с аквилой, на втором - свежий пластырь.
Дарина внезапно отстранилась.
– Нет... Пожалуй нет. Я поспрашиваю...
– О, не стоит.
– Примирительно улыбнулась Липпе.
– Я уверена, мы его сами быстрее найдём.
– А может прихватим с собой госпожу настоятельницу?
– Поинтересовался я в вокс.
– Она - живое доказательство, как все было плохо и сложно. Предложим ей своё гостеприимство... Или просто в чемодан и в стазис.
– С шансами.
– Согласилась дознаватель.
– Давате
– Буркнул Фрэнк.
– Одно другому не мешает.
– Жизнерадостно возразил я.
– Спасибо за содействие.
– Липпе коротко поклонилась Дарине и отправилась к выходу.
– Перед самой дверью обернулась и добавила.
– Да, насчет священнослужителя и правда не беспокойтесь. Мы сами разберемся.
– Хорошо. Спасибо вам.
– Слабым голосом выдохнула настоятельница.
– Пусть Император поможет вам в этом благом деле.
– Император защищает.
– Резко кивнула дознаватель и быстрым шагом покинула келью.
– Короче, второй экземпляр договора всё таки есть.
– Оскалилась Мира, удобно устроившаяся в кресле внутри припаркованного поодаль от собора, фургончика.
– Прямо на спине настоятельницы, картина маслом. Правда язык демонический, а договор - запутанный. Так что разобраться в нём будет отдельной задачей. Разговор вёлся на глоссии, так что тщательно гревшая уши Мю и индифферентный Золотце понимать нас были не должны. По идее.
– Основная проблема, я его не смогу воспроизвести, иначе чем в оригинале, на демоническом.
– Развела руками Липпе.
– Такое ограничение зашито в договоре. Так что каждому, кто будет участвовать в разборе прилетит ведро скверны, с высокой вероятностью. Но могу пересказать своими словами, да. Тогда только мне...
Кивнув каким-то собственным мыслям, дознаватель обернулась ко мне.
– Эйден, включай запись.
– И закрыла глаза.
– Договор составлен максимально невыгодно для святой.
– Заключил Борис.
– Максимально. Она ни минуты не думала, а то и вовсе не читала текст. Исходя из этого... соглашения, демон обязуется скрывать одну из сторон планеты от солнца. Не указано даже которую. Тварь будет получать за свои старания одно искреннее самопожертвование в означенный срок. Если он искренней жертвы не получает, он может пожинать души в этом мире. Чем, собственно, сейчас и занимается, кстати о клубах самоубийц. А еще имеет право решать по своему разумению, что будет с укрываемой им стороной.Так что думаю ему вполне выгодно держать местных...в подвешенном состоянии. Как бы не более, чем по договору. И все танцы с линией терминатора похоже чтобы нагнать отчаяние местных до максимума. Так ему души вкуснее. Рискну предположить - в этом году опять ничего не случится. Потому что кто же режет всё стадо сразу?
– Очаровательно. Он так-то может даже чуть отодвинуть линию, и вот эта искренняя надежда людей...
– Протянула Липпе.
– Да, тоже вкусно. Ням-ням.
– Невесело ухмыльнулся арбитр.
– Кушал солёное, теперь на сладкое потянуло. В итоге, что там еще в договоре по подробностям? На том же месте, в тот же час, раз в 196 лет, добровольное самопожертвование. Путём сожжения.
– Этот вариант
– Резко взмахнула рукой Липпе.
– Я, конечно, широких взглядов, но некоторые границы есть даже у меня.
– А можно ли понимать договор так, что демон определяет, что делать на укрываемой им стороне планеты, но если он её не укрывает, то его права на этом всё? Я по прежнему размышляю над чисто техническим решением проблемы.
– Задумчиво произнёс я.
– Можно и так понимать.
– Ответил Борис.
– Но в целом весь договор одна сплошная дырка. А культисты Дедушки, как мы видим, и так приносят жертвы добровольно и с песней, процесс уже запущен и так просто его не остановить.
– Может как-то признать договор недействительным? В порядке демонической юриспруденции?
– Выдал неожиданную мысль Фрэнк.
Мира и Борис переглянулись.
– Есть в мире демонов и свои юристы.
– Проворчала дознаватель.
– Правда их работа тоже не бесплатна. И цена нам не понравится.
– Так, я может чего-то не понимаю, но договор был со святой. Как его правонаследником оказалась Экклезиархия?
– Полюбопытствовал я.
– Элана была миссионарией.
– Развёл руками Борис.
– И в договоре значится представителем своей организации, действующим от её имени. Договор между демоном - и Экклезиархией в лице новопреставленной мученицы. Таким образом, после её смерти...
– Ясно-понятно.
– Тяжело вздохнул я.
– Имела ли она право выступать от имени всей Экклезиархии?
– Прищурился гвардеец.
– Ну, имела или не имела, а договор подписала.
– Ответил арбитр.
– Выкатить ему неустойку за пожатые души? Потребовать пересчёта?
– Продолжил мозговой штурм Фрэнк.
– Ну да, так то он минимум полтора миллиона где-то уже пожал.
– Подал голос я.
– Несмотря на все выверты местной статистики, выходит как-то так.
– Послать демона нахуй, пусть уходит. Нет демона - уже не проблема ордо Маллеус. А что, мне нравится.
– Невесело хохотнула Мира.
– Свою проблему мы решили, а дальше проблемы церковников, пусть они как-то сами.
– Я так-то даже представляю, кто является арбитром демонических договорённостей.
– Заметил Борис.
– Тримегист, вестник меж богов. Но, насколько я знаю, у него с господином Липпе сложные личные отношения... А так то можно воззвать к кому-то из его демонов-судий в плане признания договора недействительным.
– Просто расторжение договора наших проблем никак не решит. Ладно, наши решит, но не проблему вращения планеты.
– Кисло ответила дознаватель.
– Так что проще послать нахер.
– Вот по этому вопросу и крутить демона на неустойку.
– Гнул свою линию Фрэнк.
– Все так, понимать бы сразу, во сколько душ нам обойдётся демонический адвокат. А то недолго еще и в долгу остаться.
– Резонно отметила она.
– Да и души там нужны специфические. Юристы, сутяги, доносчики, стряпчие, на худой конец. Кого попало там не едят... В общем, дело гиблое. Давайте-ка лучше поговорим с Карлом. Вдруг это поможет нам увидеть дело с какой-то новой стороны. Думаю, бармен в его заведении может знать, где он живёт.