Отряд

Посняков Андрей

Все равно не спалось. Подойдя к окну, Иван осторожно, чтобы не разбудить спящих, распахнул ставни. Пахнуло прохладной сыростью и горячим камнем. Обкусанный с краю месяц повис над шпилем аббатской церкви, в черном небе загадочно мерцали звезды. Надоедливый комар вдруг загудел перед самым носом. И откуда он взялся, ведь не было же! Оп!

Прихлопнув кровососа, Иван растянулся в кровати. И все равно сон не шел, в голове засела какая-то не дававшая покоя мысль. Поднявшись, юноша достал из кошеля завернутое в бумагу распятие - подарок архивариуса. Развернул, поднес к окну, любуясь изящной вещицей…

Порыв ветра сдул со стола бумагу прямо на лицо спящему Митьке. Иван осторожно снял листок, намереваясь выбросить его в окно… Или - не выбрасывать, а лучше снова завернуть в него распятие? Хорошая бумага, плотная… Иван развернул листок - даже сейчас, в медном свете месяца, были хорошо различимы крупные буквы и цифры:

«…рыбы засоленной в бочках - 12, по два ливра и пять су за бочку, сукна английского - 3 штуки по одному ливру каждая, вина красного из Бордо - 33 малых бочонка, хлеба пшеничного - 16 с половиной краюх, сидра яблочного в малых бочонках - 33.

Тридцать три… Так-так…

Иван взволнованно опустился на кровать. Тридцать три… А та ушлая женщина, мадам Кларисса, с которой столь удачно познакомился Жан-Поль, кажется, говорила о тридцати двух обитателях аббатства? А здесь - тридцать три! И вина, и сидра… Впрочем, может, это аббат лично употребляет по два бочонка, а не по одному. Да - и хлеб! Шестнадцать с половиной краюх. Краюхи у них небольшие, как раз на двоих… Шестнадцать с половиной на два - тоже ведь получится тридцать три! Что это, обычное совпадение? Может быть… А может быть, в этом что-то есть. И тогда получается, что в аббатстве сейчас - ведь запись-то свежая - находятся не тридцать два человека, как официально считается, а тридцать три!

Тридцать три…

Было о чем подумать.

Глава 15

Привратник

Когда речь идет о попавших в беду достойных людях, те, кто часто оказывает помощь, будут, вероятно, оказывать ее всегда…

Эжен Сю. «Парижские тайны»

Август 1604 г. Мон-Сен-Мишель

Ох, что ж ты такая зареванная-то, девочка? Щеки мокры, веки припухли - совсем никуда не годится, совсем. Иван не выдержал, улучив момент, подошел к Катерине, шепнул:

–  Случилось что?

Девчонка отрицательно покачала головой и натужно улыбнулась:

–  Будете завтракать, месье Жан?

Иван усмехнулся:

–  Да, наверное… Знаете ли, мадемуазель, я не очень-то люблю есть в одиночестве, а мои друзья еще спят. Не составите компанию? Просто посидим во дворе, выпьем вина - ведь посетителей сейчас нет. Вон и дядюшка Шарль за прилавком дремлет. А день-то какой чудесный, вернее - утро. Так пойдем?

–  Утро и впрямь чудесное, - шмыгнув носом, согласилась Катерина.
– Но что-то не хочется мне сейчас пить вино. Нет настроения.

–  Понятно.
– Юноша грустно кивнул.
– Что ж, нет так нет, не смею навязываться.

Кстати, двое моих приятелей свели вчера знакомство с отличным кулачным бойцом!

–  Что?!
– Девушка явно вздрогнула, но тут же постаралась напустить на себя безразличный вид.
– С кулачным бойцом? Надо же, тут даже такие имеются? Кто же это, интересно знать… так, из чистого любопытства.

–  Представьте себе, его зовут Юбер, он служит привратником в аббатстве.
– Иван специально опустил глаза, чтобы не смущать девчонку.
– Кажется, вы мне про него что-то рассказывали.

–  Рассказывала? Я? Что-то не припомню…

–  Впрочем, это не важно, - вполне светски улыбнулся молодой человек.
– День сегодня и впрямь хоть куда… да и вообще, вся неделя. Пойду, пожалуй, пройдусь.

Поправив на голове шляпу, он поклонился и, повернувшись на каблуках, направился к выходу… Ну? Останови же! Ну!

–  Месье Жан!

–  А?
– Юноша тут же обернулся.
– Мне показалось, будто вы меня звали?

–  Вы очень сейчас торопитесь, месье Жан?
– В голосе Катерины зазвучали просительные нотки. Ага…

Иван поспешно устремил взгляд в потолок:

–  Ну, вообще-то тороплюсь…

–  Жаль…

–  Но не так чтобы уж очень.

–  Да?

–  Точнее сказать, вообще не тороплюсь. А что?

–  Просто я… я могла бы… Вы ведь просили посидеть с вами во дворике, месье Жан?

–  Ах, да-да! Так вы согласны?

–  Вы идите, а я захвачу вино и бокалы.

Они уселись на скамеечке в небольшом садике, на той самой, что сидели во время первой встречи, закончившейся жаркими объятиями. Нельзя сказать, чтобы Ивану не хотелось повторить произошедшее, но куда важнее было сейчас расспросить девчонку, да и вообще побольше узнать о загадочном господине Юбере. О нем-то как раз и зашел разговор - о ком же еще? Катерина как раз и начала первой - устремив очи долу, спросила, словно бы невзначай:

–  Значит, ваши друзья свели знакомство с Юбером-привратником?

Иван хохотнул:

–  Да уж, свели. Хороший, говорят, боец, да еще и образован. Непонятно, с чего бы такому человеку прозябать в служках? Он ведь мог бы составить себе неплохую карьеру в государственных органах.

Юноше стоило, чуть скосив глаза, бросить самый мимолетный взгляд на прекрасную собеседницу, чтобы тут же стала понятна причина столь странного поведения Юбера. Вот она, причина, - сидит сейчас на скамейке, краснеет да кусает губы! Дураку ясно…

–  Оба моих приятеля сегодня приглашены к привратнику в гости, - ничуть не кривя душою, продолжал Иван.
– Кстати, они рассказали ему, где живут, и упомянули про вас…

–  Что?!
– Девчонка аж подпрыгнула.
– Про меня? И что же они сказали?

–  Сказали, что у хозяина постоялого двора есть очень красивая племянница, которую зовут Катерина.

Молодой человек, конечно, не знал точно, упоминали ли о девушке Прохор и Митрий, но… если и не упоминали, то ведь вполне могли упомянуть, и именно в таком вот контексте.

–  А Юбер, что сказал Юбер?

–  Юбер? А, привратник… Беседовал с ними о поэзии и искусстве.

–  А…

–  Ах, ну да. О вас тоже упоминал, причем с явным одобрением и - я бы сказал - с грустью.