Отшельник
Шрифт:
— А во-вторых?
— Я подполковник.
— Подполковник КГБ — это мощно!
— Дурак ты, Андрюша. Не КГБ, а медицинской службы. Патологоанатом в госпитале имени Бурденко. Но учти, ещё один глупый вопрос, и будешь таскать трупы в одиночестве.
— Мне ещё их машину топить.
— Дебилы…
Самарин и сам уже сообразил, что нужно было затолкать бандюганов в их древний БМВ и спокойно выехать через ворота в средневековье, где и притопить в Клязьме без лишних усилий. Не догадался сразу, как и не догадался надеть хотя бы трусы, а то простыня
Поначалу он не хотел затапливать источник ценного металла, но вовремя вспомнил про предстоящий визит гаишника Лёши. Выведешь его за ворота, а там улика. Наверняка к тому времени информация об исчезновении отморозков широко разойдётся по заинтересованным организациям, и не стоит ставить человека перед выбором между служебным долгом и благодарностью. Люди слабы и могут выбрать то и другое.
— Нет, померла так померла! — Андрей Михайлович расклинил педаль газа палкой и выскочил из машины. — Мир её праху.
Наблюдающий за погребением бесовского механизма отец Евлогий перекрестил сомкнувшиеся волны и плюнул вслед кровью выбитого зуба:
— Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящии Его. Яко исчезает дым, да исчезнут; яко тает воск от лица огня, тако да погибнут беси от лица любящих Бога и знаменующихся крестным знамением.
— Не переживай, вырастут у тебя новые зубы, — Андрей Михайлович хлопнул попа по плечу и предложил. — Опять в баньку и по пивку?
— Благое дело, — согласился священник. — И сала возьми, день сегодня скоромный. Отдохнём в покое от трудов праведных.
И будто сглазил. Только вернулись в дом, чтобы собрать сумку с пивом и закуской, как прибежал Дионисий и сообщил, что за воротами на деревенской улице стоит машина, а в ней сидит весьма подозрительный человек. Его можно сразу застрелить, или лучше повязать для допроса? Самарин не собирался воевать со всем миром, поэтому спрятал пистолет под всё ту же самую простыню и пошёл разбираться с новыми гостями. Кого там черти под вечер принесли?
Черти принесли старшего лейтенанта Лёшу, нынче одетого в гражданскую одежду и смущённо переминающегося возле заляпанной грязью Лады-Гранты. Вот удивительно, уже вторая пузотёрка за день умудряется пробраться в Любимовку через грандиозные противотанковые лужи. Но как? Сам сегодня с трудом проехал на полном приводе. Или дело в лысой резине?
— Здравствуйте ещё раз, Андрей Михайлович. Я тут подумал… И чего время тянуть? — Лёша показал на прижавшуюся к стеклу любопытную детскую рожицу. — Вот и привёз.
Самарин почесал бороду и посторонился:
— Проходите.
— Да, кстати… У вас тут что, камеру видеофиксации поставили? Нас не предупреждали, да и зачем она в деревне?
— Какая камера?
— У меня антирадар визжит.
— Ты ездишь с антирадаром?
— На день рождения подарили. Вот и езжу, а то обидятся.
— Понятно. Но камер у меня тут нет, если только кто из соседей поставил.
— Навороченный прибор, Андрей Михайлович! Он и направление указывает.
— Да? Ладно, посмотрю
Глава 10
Чтобы разместить нежданных гостей, пришлось выселить отца Евлогия в сарай к Дионисию и его любимой трёхфунтовой пушке. Жители средневековья не требовательны к комфорту, а поправившему здоровье священнику будет полезен свежий воздух, особенно если разместиться на надувном матрасе, со спальным мешком, настольной лампой и распечатанным на принтере Евангелием.
А старшего лейтенанта Лёшу с дочерью Андрей Михайлович пригласил послушать соловьёв в темноте на берегу Клязьмы. Небольшая прогулка, после которой особенно сильно подействуют на организм целебные отвары местных лекарственных трав. Меньше час гулять никак нельзя — за это время Полина Дмитриевна успеет приготовить бальзам из лимонада «Тархун» и чайной ложки васаби. Лекарство, как известно, должно быть горьким. Им же и Лёшу поить придётся.
Соловьи во Владимирской области ничем не отличаются от разрекламированных литературой курских соловьёв, и прогулка удалась на славу. Уже через двадцать минут молчаливая и тихая девочка оживилась и превратилась в обыкновенного ребёнка с соответствующим возрасту поведением. То есть, начала болтать, задавать не требующие ответов вопросы, петь песенки, скакать на одной ноге… И всё это одновременно.
Самарин всё это время поправлял пистолет в подмышечной кобуре и надеялся, чтобы никакая средневековая двуногая свинья не сунула сюда своё любопытное рыло. Всё же тут самая удобная дорога из Москвы в Нижний Новгород. Появиться может кто угодно, начиная от спешащих купцов и заканчивая войсками подозрительно притихшего в Москве Дмитрия Шемяки. Одна надежда — по ночам нынче передвигаться не любят. Если некуда деваться, то плывут, едут или идут, но при возможности лучше подождать до рассвета.
От ворот доносится негромкий разговор. Наверняка, это Дениска решил подстраховать, а чтобы не было скучно, прихватил с собой отца Евлогия. Пушку тоже выкатили? Вполне возможно и самоделку прихватили — лафет из садовой тележки один выстрел картечью выдержит, а большего и не нужно против лихих людишек.
— Ну что, нагулялись? — спросил Самарин как можно громче, чтобы группа поддержки успела испариться. — Пора принимать лекарство и ложиться спать.
— Я ром кубинский привёз, — неправильно понял старлей. — От него утром голова не болит.
— А я кушать хочу! — сообщила девочка. — И шоколадку!
И колбасу! И тортик буду! А молоко у вас есть? Ещё я творог люблю!
Полина Дмитриевна раздражённо бросила половник на стол, забрызгав стену капельками жирного борща:
— Они же жрут как не в себя! Андрюша, я прекрасно понимаю, что по русскому обычаю работников нужно кормить, но сорок таджиков, это перебор.
— Сама виновата, — Андрей Михайлович пожал плечами. — Не разрешила кусты вырубать, чтобы машина с бетоном проехала, вот и приходится на носилках таскать по восемнадцать кубов в день. Экскаватор вот тоже не проехал.