Отшельник
Шрифт:
Мы невольно ускорили шаг, но Тимур вдруг остановился:
– Слушай, Майкл, ну что мы убегаем, как гимназистки! По логике вещей он не будет мучить его вечно. Доведет до нужной кондиции - и перестанет. Давай тут присядем, а я костерчик разведу, чтобы повеселее было… А?
– Давай, - вздохнул я и опустился на мягкий мох, прислонившись спиной к дереву.
– Вот и хорошо, - облегченно сказал Тимур и, забрав у меня фонарь, принялся собирать сухие ветки.
Через
Со стороны привала раздался еще один крик, но на этот раз мы даже не вздрогнули, настолько хорошо было сидеть рядом с живым огнем и наблюдать за его игрой. Тени и отблески шевелились вокруг, а над головой, в страшной вышине, сияли яркие звезды.
Что им до нашей суеты!
Прошел час, и за это время до нас не донеслось ни звука.
– Слушай, - забеспокоился вдруг Тимур, - а вдруг этот Штерн - супермен какой-нибудь: взял да и освободился! Замочил Семена с Афанасием и сейчас подбирается к нам. Я засмеялся:
– Что это с тобой? Вроде и «план» не куришь уже месяц, а такой бред несешь? Как это он освободится, посуди сам.
– Ну, не знаю… - Тимур смутился, - «измена» вдруг накатила.
– Не дергайся, - успокоил я его, хотя то, что он сказал, мне самому не понравилось.
А вдруг?
И тут до нас донесся звук, услышав который, я решил, что у меня случился приступ белой горячки. Но, посмотрев на Тимура, я понял, что он услышал то же самое.
– Во, блин!
– сказал он изумленно, - ни хрена себе!
Звук повторился, и мы вскочили на ноги.
В ночной тайге, за десятки километров от людей, под чистым ночным небом пронзительно прозвучал… обыкновенный милицейский свисток. И прозвучал он как раз с той стороны, где остались Семен, Афанасий и плененный нами Штерн.
Мы переглянулись и дернулись было в ту сторону, но Тимур сказал:
– Подожди. Надо костер затушить.
Мы тщательно затоптали огонь, только что ласкавший наши грешные души, и пошли в сторону свистка. Когда впереди показался свет костра, мы замедлили шаг, и я достал ствол. Передернув затвор, я снял «беретту» с предохранителя и на всякий случай направил ее прямо перед собой.
– Прикрывай меня, - прошептал я Тимуру, и он, держа в руке «макарова», отстал на несколько шагов.
Но наше беспокойство оказалось излишним.
Штерн по-прежнему лежал на земле, растянутый между колышками, а Семен с Афанасием сидели у огня с кружками в руках и вполголоса переговаривались о чем-то.
Мы
– Кто свистел?
– Я, - ответил Семен.
– «А старушка где?»
Семен засмеялся и сказал:
– Нет, там, в фильме, не так.
– А как?
– спросил я.
– Да я и сам не помню, но не так.
– Откуда свисток-то взялся?
– спросил я, присаживаясь к огню.
– У этого нашли, - Семен кивнул на Штерна.
Я с опаской взглянул на нашего пленника, и, к своему удивлению, не обнаружил на нем никаких следов бесчеловечных пыток, от которых можно было бы так орать.
Я еще раз оглядел его, но так ничего и не заметил.
Вот только взгляд у него был какой-то… жалкий, что ли…
Повернувшись к Афанасию, я спросил:
– Ты что - знаешь какие-то особые шаманские пытки, которые не оставляют следов?
Афанасий усмехнулся:
– Однако, знаю.
Семен крякнул:
– Да он его и пальцем не тронул. Только посыпал в костер каких-то кореньев и давай скакать вокруг этого урода. И бормотать что-то. Мне и самому страшно стало, а уж этот-то и вовсе заверещал, как резаный, аж обгадился от страха.
Я принюхался - и действительно: слегка воняло.
– Я его испугал маленько, - сказал Афанасий, - ты же сам сказал, что нужно по-другому.
– Ну и как?
– поинтересовался я.
– Нормально, - кивнул Афанасий, - он тут нам такого порассказал…
– Да уж, - подтвердил Семен, - услышишь - не поверишь.
– Значит, цель достигнута?
– Ага.
– И можно уходить?
– Можно.
В это время из леса бесшумно вышел Макар.
Я взглянул на него:
– Ну, тогда пошли. Веди нас, верный Гайавата!
Афанасий улыбнулся и ответил:
– Пошли.
Во время нашего разговора Штерн испуганно переводил глаза с одного на другого, и теперь, услышав, что мы собираемся уходить, спросил совершенно другим, слабым и робким, голосом: