Отставной диверсант
Шрифт:
– Не стоит благодарности, – веселился Томпсон. – Ребята создали твой внешний вид максимально неприятным и отталкивающим, добиваясь того, чтобы избежать лишнего общения и сократить то общение, которого избежать никак нельзя. Одним словом, тебя люди будут сторониться. Особенно, когда твой «костюмчик» перейдёт в рабочий режим и начнёт усиленно потеть.
– Потеть? – ужаснулся Майкл.
– Просто жутко потеть, – заверил веселящийся от этого разговора Томпсон. – Ты будешь просто заливаться потом и вонять как свинья. Нам же необходима полная и правдоподобная картина.
Молчаливая пара, всё так же невозмутимо и молча, собрала все свои пожитки и, даже не попрощавшись, покинула квартиру. Едва они ушли, пискнул зуммер коммуникатора Томпсона. Пару минут он слушал говорившего на другом конце, отвечая лишь однословными – «Да», «Нет», «Понял», «Хорошо»…
– Всё произойдёт даже быстрее, чем я предполагал, – объяснил Ник, когда разговор закончился и коммуникатор скрылся во внутреннем кармане. – Мне только что сообщили, что всё готово и нам надо спешить. Это даже к лучшему. Как у нас говорят – сделал дело, гуляй смело. Присядь, я подберу тебе одежду.
Никсон послушно плюхнулся в кресло, ощущая содрогание «жира» по всему телу. Пожалуй, лишнего веса прибыло больше чем на тридцать килограммов. Тут все пятьдесят с гаком наберётся. Он почувствовал, что по лбу, не покрытому «жировыми отложениями» покатилась капелька пота – костюм уже начал действовать. Томпсон вернулся, неся ворох одежды, и Малыш с кряхтеньем поднялся.
– Не ахти что, но вполне носимо, – прокомментировал свои находки Ник. – В нашей ситуации – не до жиру, быть бы живу. Хотя в твоём случае эта поговорка не совсем права – жира нам достаёт.
Он помог Никсону одеться, выбрав просторные штаны и рубаху, лёгкую ветровку, с крепкими толстокожими ботинками на толстой же подметке. Одежда не смягчила жуткого вида Майкла, но сделала его похожим на гигантскую юлу. Малыш ощутил себя курсантом, на которого навьючили огромное количество разной сбруи. Сейчас двери распахнутся и сержант-инструктор, сунув в руки курсанта плазменную винтовку, погонит его на марш-бросок. И, пожалуй, с сожалением, он понимал, что те золотые времена, когда будущее казалось для вырвавшегося из нищего квартала Вандера парня многообещающим и романтичным, не вернутся. Чудес на свете не бывает. А жаль…
– Присядем на дорожку, – предложил Томпсон, усаживаясь на подлокотник кресла.
Никсон, не возражая, опустился на диван. Ему нужно было привыкнуть к новому весу, а ещё больше к новому объёму тела. Посидев несколько секунд, они поднялись и покинули гостеприимную квартиру. Возле посадочного пандуса уже ждал вчерашний автограв, с безмолвным водителем.
– У тебя такие помощники, что я подумываю – не удалили ли им языки операционным путём, – отметил Никсон, скорее в виде похвалы молчаливым и исполнительным сотрудникам.
– Это
Некоторое время ехали молча. Никсон опять созерцал удивительный пейзаж сохранившегося старого города. Потом автограв выскочил за городскую черту и помчался вдоль направляющей линии какой-то трассы. Движение стало столь равномерным и плавным, что невольно навевало дрёму. Томпсон хмурился, размышляя о чём-то своем, по всей видимости, не слишком приятном. Майкл временами бросал на него короткий взгляд, но отрывать от дум не решался.
Наконец автограв скользнул в сторону от трассовой направляющей – водитель вновь перевёл управление в ручной режим. Впереди, окружённый компактными рощицами распластался небольшой аэродром, с низеньким зданием портового терминала и несколькими ещё меньшими зданиями неизвестного назначения.
– Приехали, – нарушил, наконец, молчание Томпсон, кивком указывая на объект. – Это частные владения. Но, такой юридический статус позволяет его хозяину расходовать меньше средств на оснащение. Ему не видать прибыльных пассажирских рейсов. Но корабли малого флота и транспортники пользуются его услугами весьма охотно, из-за близких к демпинговым цен.
– Надеюсь, ты меня не в заколоченном ящике планируешь отправить? – поинтересовался Малыш, вспоминая свой прилёт сюда.
– Если честно, была такая мысль в начале, – улыбнулся Ник. – Но потом я подумал, что это не рентабельно. Надо ящик оборудовать, пилотов и грузчиков подмазывать. Так что, ты полетишь самым дешевым вахтовым рейсом. Этим рейсом летает целая толпа ублюдков, которые не сумели найти работу нигде, кроме как на забытой Богом далёкой имперской колонии, со странным названием Челси.
– Я даже не слышал никогда о такой, – постарался вспомнить Никсон.
– Не удивительно. Это одна из тех колоний, которые образовались ещё до Всемирной Войны. Там неплохие запасы ископаемых, хотя сама планета и не сахар. Жить можно, но чаще выживать. Всё население из разного сброда, собравшихся со всех помоек человечества.
– Так это интер? – догадался Майкл, вспомнив, что колонии, открытые повторно, после того, как Человечество вновь сумело до них добраться, зачастую не принадлежали уже никому и назывались колониями – интерами.
Образующим словом названия являлось, скорее всего, слово «интернациональный». Ведь зачастую и государства, которое создало и владело колонией до Всемирной Войны, уже не было и в помине. И хорошо, если оно преобразовалось, породив другое или влившись в новое, наравне с соседями. Но часто оказывалось, что бывшего владетеля колонии нет уже даже географически, как большей части Соединенных Штатов Америки, вместе с самим континентом Северная Америка, как Северо-Запад Европы, или того хуже – Великобритании и Японии. Да и те собственники, что оставались часто не могли вступить в права, не вступив в нечто плохо пахнувшее, что называется международной политикой.