Отступление
Шрифт:
В итог разведчики как ни в чем не бывало вышли из лесного массива и спокойно направились к воротам склада. Эдакой экстравагантной до неприличия туристической группой. Немногочисленная охрана от подобного нахальства онемела. На что и был расчёт. Единственное, о чем искренне мечтал Гуревич - так это чтобы у задерганных бойцов не сдали нервы. В общем, человеческий фактор как всегда - самое слабое место плана. Ибо немудрено. Света нет, связи нет - а если есть, то что они там наслушались? Вокруг национальное бедствие, если ещё не военное положение.
И тут десяток бравых парней в зимних маскхалатах выходит
Кроме того, Гуревич не был бы собой, если не оставил бы охраны на всякий случай. Для страховки предварительным контрударом. Исходя из банального рационализма, жизни и здоровье своих людей (как и личные, впрочем) он ценил значительно выше неизвестных со склада. Хреновая, конечно, политика, с душком. Но как иначе сейчас? Конечно, снайперам дан приказ избегать огня на поражение - всё ж таки свои. Но тут уже очень тонкая грань будет. Впрочем, при всей личной жалости и душевным терзаниям по этому поводу, Гуревич с ледяным спокойствием моментально бы отдал такой приказ, буде возникла необходимость.
Размышляя так, Рустам вместе с подопечными продолжал расслабленно, с некоторой ленцой иди вперед. Караульные на башнях тихо млели от подобной наглости. Даже прожекторами неизвестных не провожали. 'Будь моя воля, я бы вас на плацу до полусмерти загонял!' - негодовал Гуревич, будучи по натуре педантом и перфекционистом: 'Прощать подобную безалаберность можно противнику. Но ведь здесь-то свои! А если бы их вместо нас боши [30] или самураи [31] ?' Внутренне сокрушаясь, что розги отменили века два назад, Рустам продолжал отмахивать шаги. Сохраняя при этом на лице вполне естественную гримасу беззаботности.
30
Жители Германо-африканской империи, они же в просторечии немцы (что не совсем верно с точки зрения этнической географии мира после катастрофы и переселения народов 1940-х гг) (жарг.).
31
Жители Японской империи (жарг.)
Наконец, когда до ворот оставалось метров сто, последовала долгожданная реакция. Началось все с офицера, случайно вышедшего из казармы. Судя по задерганному виду, был он здесь если не один, то близко к тому - без отдыха и продыху. Увидев нахально шагающих разведчиков, лейтенант на пару секунд буквально застыл на месте. На побледневшем лице жили только глаза. Пытаясь то ли прогнать видение, то ли окончательно проснуться, офицер остервенело моргал. Наконец здравый смысл победил. Далее
'Хотя бы один толковый... И то хлеб. Будет с кем переговоры вести...' - подумал про себя Рустам. Чтобы не нервировать и без того находящегося на взводе офицера, Гуревич дал своим приказ остановиться. Не торопясь, как можно небрежней, он достал из кармана на поясе пачку сигарет.
Лейтенант между тем закончил словесные изливания и сосредоточился на гостях. С постыдным запозданием лучи прожекторов наконец схватили в перекрестье неизвестных.
– Эй, психи! Вам что, жить надоело?
– раздался с вышки раздраженный выкрик.
– Не кипятись командир, - доброжелательно проорал в ответ Гуревич, сжимая в пальцах незажженную сигарету.
– Мы по-простому, в гости к тебе зайти хотели.
– Точно, психи - больше для себя уточнил лейтенант.
– А больше вам ничего не надо? Ключи от квартиры, например?
– Нет. Нам бы у костра погреться, - съязвил Рустам.
– Пароль, иначе буду стрелять, - подумав, выдал лейтенант. И многозначительно добавил.
– Считаю до трех.
– Ну до чего же ты нервный, дядя! Нету у меня пароля. Забыл, - решил 'обидеться' Гуревич.
– Это как?
– удивился такой постановке вопроса неизвестный лейтенант. Но сразу же взял себя в руки.
– Кончай самодеятельность, контра! Здесь тебе не КВН! Руки вверх!
– Вот чего тебе надо?
– продолжил валять дурака Рустам.
– Шли себе, никого не трогали...
– Сам дурак - раз пароль не знаешь. Военное положение. Я тебя вообще прямо здесь могу застрелить Чисто как вероятного противника.
– Ах вот так?
– витийствовал майор на публику, изображая обиду и праведный гнев.
– Да будь мы контрой - на черта нам ваш склад бы сдался?! Особо ценные портянки красть?! Или чертеж подшипника пятого размера?! Да мы бы твоих сонных тетеревов в блин бы раскатали давно!
– Ты того... Это! А ну потише...
– лейтенант сник под напором, но все еще пытался бороться за лидерство.
– Да ты мне еще рот будешь затыкать?!
– негодовал Гуревич. Мы тут идем, как у себя дома, а твои орлики ни 'здравствуйте', ни 'до свиданья'! Мухи осенние! Или может у тебя здесь профилакторий для таких? Да будь мы шпионами - даже мараться бы не стали! Распустились, черт побери!
– Кто бы еще кого раскатал, - со значением вставил лейтенант.
– А есть сомнения?
– ехидно поинтересовался Рустам.
В это же мгновенье на вышке моргнула короткая вспышка, прозвучал тихий хлопок. Оглядываясь по сторонам, Гуревич про себя молился - лишь бы не сдали нервы у его людей. Но обошлось, слава богу, без кровопролития. Вначале Рустам было решил, что вообще это был не выстрел, а какая-то бутафория. Но внезапно его взгляд натолкнулся на сигарету, что по-прежнему продолжал сжимать в пальцах. Она тлела редкими алыми искорками.
– Однако, павлины...
– пробормотал майор, делая глубокую затяжку. Затем добродушно крикнул.
– Неплохо, Ворошиловский стрелок. Ну так как - пустишь на огонек или мы здесь до утра будем дискуссию продолжать?